Позитивная предубежденность Ребе была особенно заметна в его отношениях с людьми, которые были в чем-то обделены. К людям, находящимся в сложных ситуациях, он обращался таким образом, чтобы подчеркивать присущие им возможности, а не возможные ограничения.

В этой главе мы рассмотрим, как Ребе устно или письменно общался с людьми с физическими или умственными проблемами, в том числе с солдатами, получившими ранения при исполнении воинского долга.

Особые дети

В 1979 г. среди специалистов в области общественного здравоохранения и политиков разгорелись споры о том, где лучше содержать и как обращаться с детьми и взрослыми, имеющими различные психические расстройства. Вплоть до того времени такие люди были, по существу, исключены из общественной жизни, содержались в крупных государственных клиниках, зачастую с ними плохо обращались. И вот появились предложения возвратить этих людей в семьи, общины, создавать группы с семейной атмосферой.

Были проведены широкие общественные слушания. В разгар дебатов Роберт Уилкс, директор Центра развития ребенка в Больнице Кони-Айленда, написал Ребе: “Как еврейскому социальному работнику и председателю Совета по делам умственно отсталых II региона в Бруклине, мне очень важно знать, что вы думаете о “содержании и воспитании евреев с задержкой ментального развития” – тех, кто от рождения имеет проблемы с мышлением, речью и обучением”. В частности, Уилкс хотел знать, как Ребе – и мы – могли бы “рассматривать эту проблему, – то есть, заботу о людях с инвалидностью, требующей пожизненного ухода и присмотра, – с еврейской точки зрения”.

Это письмо привело к интересному обмену мнениями между доктором Уилксом и Ребе. Впечатленный и вдохновленный глубиной ответов Ребе, д-р Уилкс получил разрешение пригласить Ребе выступить на конференции еврейских специалистов в области здравоохранения, социальной работы и коммунального хозяйства, посвященной проблемам и потребностям еврейских детей с ограниченными возможностями. На тот момент, по словам доктора Уилкса, это была первая конференция такого рода.

Ребе был тронут приглашением и поддержал цели конференции. Хотя он не смог присутствовать лично из-за своего напряженного графика, он нашел время написать официальное обращение к участникам конференции.

В своем обращении Ребе тщательно раскрывает свой исполненный оптимизма взгляд на новые подходы к жизни и образованию людей с ограниченными возможностями. В то время эти его идеи были поистине революционными, и даже сегодня, несмотря на изменившееся коренным образом отношение общества к людям с физическими и умственными проблемами, идеи Ребе по-прежнему злободневны и актуальны.

В конце 1970-х и в 1980-е годы людей с ограниченными возможностями было принято называть неполноценными или умственно отсталыми. Фактически само мероприятие, организованное ведущими специалистами из различных отраслей, официально называлось “Конференция еврейской общины по проблемам и потребностям умственно отсталых евреев”.

В этом контексте нам следует обратить внимание на то, как Ребе в своем письме аккуратно пытается указать на важнейшие изменения в самом подходе к этой теме.

После нескольких вступительных замечаний Ребе пишет:

Что касается оборота “умственно отсталые евреи”, хочу между прочим заметить, что я предпочитаю называть их “особыми” людьми, – и не просто в качестве эвфемизма, но потому, что это словосочетание точнее отражает их ситуацию, особенно с учетом того факта, что во многих случаях задержка проявляется лишь в способности приобретать и усваивать новую информацию, в то время как в других областях они могут быть вполне нормальными, а иногда даже обладать дарованиями, превосходящими средний уровень.

Много лет спустя доктор Уилкс вспоминал: “Это было фантастическое письмо. Поразительная дальновидность. Сегодня мы используем термины “специальное образование”, “особые потребности” и так далее, но тогда о такой терминологиии никто не слыхал… Насколько мне известно, термин “особенный” ввел в оборот именно Ребе. До того я его точно ни разу не слышал”. Не так уж важно, действительно ли Ребе ввел термин “особенный” или был одним из первых, кто стал им пользоваться. В любом случае слова доктора Уилкса, если посмотреть на них в историческом контексте, дают нам представление о постоянном внимании, которое Ребе уделял заботе об условиях человеческой жизни.1

Фактически, подход Ребе противоречит общепринятому представлению об инвалидности как о недостатке чего-то. Ребе утверждает, что видимый недостаток в одной области свидетельствует о повышенных способностях в чем-то другом. Явный недостаток остроты ума или социальной чувствительности, например, может подразумевать высокие духовные или творческие способности.

В другом письме Ребе обращается именно к этому вопросу:

Возвращаясь к теме нашей переписки, а именно к потребностям особых детей (так называемых “отсталых” или “с ограниченным развитием”), то хотя они, безусловно, ограничены в определенных областях (а кто из нас не ограничен?), но ... человеческий опыт изобилует примерами людей, которые были серьезно ограничены в некоторых аспектах, но впоследствии преуспели... в других областях.

Логика Ребе, изложенная в этой переписке, сводится к тому, что у каждого есть свой уникальный дар. Мы должны научиться определять сильные стороны каждого. От нас зависит, сможем ли мы распознать и помочь раскрыть на благо всего мира дремлющие дарования и возможности каждого человека. Это относится ко всем.

В конце своего письма Ребе в характерной для него манере внес еще одно предложение, направленное на достижение желаемого результата:

Я совершенно убежден, что если ввести надлежащую систему тестов для определения особенных навыков наших особых детей в раннем возрасте, и если создать соответствующие классы, где они смогут развивать эти навыки, то результаты были бы чрезвычайно радующими, если не поразительными. Излишне говорить, что такой образовательный метод значительно повысил бы их уверенность в себе и их общее развитие, не говоря уже о том, что это позволило бы им внести свой вклад в общественную жизнь.

В этой последней рекомендации Ребе раскрывает глубочайший уровень своего видения: мы (общество) нуждаемся в них (людях с ограниченными возможностями) так же, если не больше, чем они нуждаются в нас.

Подобное изменение социальных ролей и ценностей в отношении людей с психическими отклонениями проявилось и в общении Ребе с израильскими солдатами, получившими ранения при исполнении воинского долга.

Силы особого назначения

В 1976 г. Йосеф Кабилив вместе с группой солдат-инвалидов принял участие в спонсируемой ЦАХАЛом поездке по Америке. Из-за ранения, полученного на Голанских высотах, Йосеф был прикован к инвалидному креслу. С тех пор ему было очень трудно участвовать в жизни общества, в том числе своей общины и семьи.

Посещения друзей и семьи в больницу после операции, точно так же как попытки избежать случайных встреч на улице, вызывали неловкость и болезненность. Йосеф постоянно сталкивался с тем, что общество не способно решить проблемы инвалидов, включая и национальных героев. Встречаясь с другими ветеранами-инвалидами, Йосеф увидел, что они тоже чувствуют отчуждение и стыд от того, как люди обращаются с ними после получения ими увечий и инвалидности. На них смотрели как на уже бесполезных, ненужных людей, постоянно нуждающихся в сторонней помощи. Пропасть, разверзшаяся между ними и остальными членами общества, добавила к травмам унижение.

И вот они прибыли в Нью-Йорк. Узнав об этом, любавичские хасиды немедленно отправились к ним в отель и пригласили на встречу с Ребе. Группа приняла приглашение, и очень быстро была организована их доставка в штаб-квартиру Ребе. Вскоре они оказались в большой синагоге на первом этаже дома номер 770 по Истерн Парквей.

Когда все заняли свои места, Ребе вошел и по очереди поприветствовал их, заглянув каждому в глаза. Вот слова Йосефа: “С того ужасного дня, когда я очнулся без ног, я видел в глазах тех, кто смотрел на меня, самые разные чувства: боль, жалость, отвращение, гнев. Но в первый раз за все эти годы я столкнулся с настоящим сочувствием”.2

Извинившись перед израильской группой за свое ашкеназское произношение на иврите, Ребе сказал:3

– Если человек лишился конечности или способности, это само по себе указывает на то, что Б-г дал ему особые возможности для преодоления ограничений, которые это влечет за собой, даровал ему нечто, в чем он может превзойти достижения обычных людей.

– Вы не “инвалиды” и не “калеки”, – решительно добавил он, – скорее, вы особенные и уникальные люди, поскольку у вас есть способности, которыми остальные не обладают.

Как неоднократно разъяснял Ребе, мысль о том, что Б-г не ставит перед людьми задачи, с которыми они не могут справиться, применима к любым жизненным ситуациям, а не только к тем, что лежат в моральной и религиозной плоскости. Поэтому чем серьезнее вызов, с которым сталкивается человек, тем больше доверие, которое ему оказывает Всевышний, и тем больше поддержки предоставляется ему Свыше.

В этом случае Ребе снова выворачивает наизнанку наше восприятие, настаивая на том, что эти солдаты не только не “инвалиды”, но из-за полученных травм они одарены почти сверхспособностями, позволяющими преодолевать препятствия и подняться над своими ограничениями. Конечно, они сами должны получить доступ к этим способностям и активировать их.

Подобно нашему праотцу Яакову, который после борьбы с ангелом остался хромым, но обрел новое имя и новую миссию в жизни, эти солдаты, по словам Ребе, теперь были призваны к новой миссии и получили необходимые для этого внутренние ресурсы: не просто пережить свои травмы, но процветать, вдохновлять и вносить свой собственный, уникальный вклад в жизнь.

– Поэтому я предлагаю... конечно, это не мое дело, но евреи знамениты тем, что высказывают свое мнение по вопросам, которые их не касаются, – с улыбкой добавил Ребе, – чтобы вас больше называли не “Нахей Исраэль” – “инвалиды Израиля” (таков их официальный статус в ЦАХАЛе), а “Мецуяней Исраэль” – “ункальные Израиля”.

Мы снова видим, как Ребе находит в чьем-то недостатке или жизненных трудностях уникальную способность, дар и возможность достичь большего, чем они сами и другие люди считали возможным.

Эта трогательная история – большой урок для всех нас, боремся ли мы с собственными ограничениями или общаемся с теми, чьи возможности ограничены. То, как вы смотрите на себя и других, может либо увеличить объем ограничений, либо открыть новые перспективы. Поэтому не думайте о себе или о других, исходя из своих или чужих недостатков и проблем. Каждый из нас намного сильнее и способнее, чем мы можем себе представить. Всегда старайтесь видеть уникальный потенциал в каждом человеке, независимо от его ситуации или состояния.