Приехав в качестве посланников Ребе в город Шарлотт в Северной Каролине, мы с женой открыли еврейский детский сад. Этот детский сад пользовался большой популярностью, и уже через пять лет к нам записалось столько детей, что мы были вынуждены искать новое помещение. В то же время – это был конец 1985-го года – местная еврейская община строила огромный кампус под названием Парк Шалом, и там стояло одно старое здание, которое мы очень хотели бы использовать под нашу школу, но нам сказали, что предоставить его нам не могут. Как мы ни пытались их уговорить, с какой стороны ни подходили, ответ был один: "Это невозможно".

А время подпирало. Детский сад должен был открываться через две недели, а у нас все еще не было места. Наконец, моя жена, которая тогда была директором детского сада, написала Ребе. В те годы факс еще не очень широко использовался, так что она написала письмо, в котором изложила все наши проблемы: что у нас есть группа детей и нет места, где их учить, и что мы не знаем, как поступить в этой ситуации, что сказать родителям, что будет с еврейским образованием для детей. И в конце она попросила Ребе о совете и благословении.

Письмо было отправлено в четверг. А в понедельник мне позвонил мой отец, раввин Лейбл Гронер, секретарь Ребе. Когда моя жена взяла трубку, он сказал ей: "Возьми карандаш и запиши ответ Ребе". Ответ был следующий: "Всевышний обеспечит все, что нужно. И да будете вы всегда сообщать хорошие вести".

Мы были вне себя от радости и тут же позвонили всем родителям и сказали им: "Мазал Тов! У нас есть место!" Естественно, они спрашивали: "Где?" И мы отвечали: "Пока еще не знаем, но место есть. Если Ребе сказал, что Всевышний обеспечит все необходимое, значит место будет!"

Я также позвонил одному из наших главных спонсоров – Маршаллу Рауху, члену сената Северной Каролины, – и он посоветовал мне снова обратиться к тому еврейскому строительному фонду насчет здания в Парке Шалом и сказать, что у нас уже есть место, но мы даем им последний шанс. Так я и сделал: позвонил адвокату, который стоял во главе этого строительного фонда, и повторил то, что мне сказал сенатор.

Адвокат ответил: "Знаете что, раввин Гронер? Я обдумал это дело и полагаю, мы можем отдать вам здание под детский сад. Нам надо будет получить согласие пяти разных комитетов, но я думаю, это возможно".

В течение пяти дней все пять комитетов дали свое одобрение, мы наняли команду работников, и они сделали ремонт. Как Ребе и предсказал, здание было готово ко дню открытия.

Но история на этом не закончилась.

Одна из воспитательниц в нашем детском саду, израильтянка, преподававшая детям иврит, обратилась к нам перед открытием и сказала: "Я очень рада, что вы получили это место, но я не понимаю, как вы могли быть настолько уверены, что все устроится, всего лишь из-за того, что Ребе вам сказал."

И мы ответили: "Если Ребе так сказал, значит так оно и есть. Ребе дал обещание. Он сказал, что Всевышний обеспечит все, что надо, что Он точно сделает это, и мы знали, что так и произойдет. Мы не знали как, но знали, что это произойдет".

Услышав это, она расплакалась. Она сказала, что у них с мужем до сих пор не было детей, и они колебались, обратиться ли к Ребе, потому что они не хасиды, но это событие вдохновило их.

И действительно, в будни праздника Песах ее муж отправился в Нью-Йорк и после утренней молитвы подошел к Ребе. Он сказал, что им с женой нужно благословение на детей. Ребе ответил, что если они начнут соблюдать законы чистоты семейной жизни, законы миквы, Всевышний благословит их ребенком.

Так они и сделали. Они начали соблюдать законы чистоты семейной жизни, и через год у них родился мальчик.

И так один счастливый исход привел к другому счастливому исходу. Я часто наблюдал подобную цепную реакцию, которую начинал Ребе словом или делом.

И мы с женой чувствовали себя в очень особом положении. Мы ощущали, что Ребе с нами в течение всей нашей работы, и мы могли на это положиться.

Перевод Якова Ханина