Мои родители не были любавичскими хасидами. Школьные годы я провел в йешиве "Тора Водаас" в Бруклине, а затем с 1952-го по 1957-й год учился в йешиве "Мир", где получил раввинский диплом у рава Авраама Калмановича.

Однако я стал последователем Любавичского Ребе после происшествия, случившегося с моим школьным товарищем. Его звали Давид Шламюг, он родился в Уругвае и, естественно, знал испанский язык. Давид мечтал поехать в город Мехико и открыть там йешиву для старших учеников. Ничего подобного там еще не было. Давид считал, что евреи Мексики нуждаются в этом, однако раввины в нашей йешиве, к которым он обращался за советом, все как один отговаривали его от подобного шага. Тогда он отправился повидаться с Любавичским Ребе.

Следующее, что я увидел – мой товарищ пакует свой чемодан. На вопрос, что он делает, Давид ответил: "Ребе сказал мне, что я не просто должен ехать и открывать йешиву, но что я должен это сделать немедленно и прибыть в Мехико до субботы".

Он поехал и добился успеха, и, насколько мне известно, эта йешива до сих пор работает. На меня эта история произвела сильное впечатление, и я решил, что в случае, если у меня когда-либо возникнут жизненные трудности, я обращусь за советом к Любавичскому Ребе.

И, естественно, такие трудности появились.

Мне предложили возглавить начальную еврейскую школу в ортодоксальной синагоге Бет Исраэль в Майами-Бич. Во время аудиенции я рассказал об этом Ребе, и он ответил следующим образом:

– Работа еврейского учителя заключается не в том, чтобы накачивать детей информацией, а в том, чтобы развивать у них страх перед Небесами. А для этого учитель сам должен быть Б-гобоязненным.

Затем он спросил:

– А как с этим обстоит дело у вас? – и Ребе привел такую аналогию: – Есть два вида колодцев. Один питается от подземного источника и никогда не высыхает. А другой – резервуар, который наполняется дождевой водой. Он высохнет, если запас воды не пополняется. Учитель подобен второму типу, он должен постоянно пополнять воду – страх перед Всевышним – в самом себе, чтобы не "высохнуть". Я даю вам благословение, чтобы вы всегда наполняли себя страхом перед Всевышним и передавали его своим ученикам.

Второй вопрос касался моей жены. Когда мы пришли к Ребе получить его благословение за несколько дней до свадьбы, она расплакалась и попросила меня выйти из комнаты, чтобы иметь возможность поговорить с Ребе с глазу на глаз. Я удивился, но вышел.

Она появилась через несколько минут и уже не плакала, но ничего мне не рассказала, пока мы не поженились. И тогда она призналась:

– Я надеюсь, что ты не рассердишься за то, что я говорила с Ребе. Я хотела отказаться от свадьбы, потому что я очень нетерпелива и легко раздражаюсь. Я боялась, что не с моим характером быть женой и матерью. Я сказала Ребе, что лучше не буду выходить замуж, чем выйду и разведусь. Но Ребе только улыбнулся и сказал: "Всевышний благословит вас множеством детей, и эти дети научат вас терпению. А тем временем начните работать волонтером, лучше всего – в детской больнице, и вы увидите, как станете гораздо более терпеливой. Так что не расстраивайте свадьбу".

Мы с надеждой и нетерпением ждали исполнения слов Ребе о множестве детей, но шли месяцы, а моя жена – ей было восемнадцать лет – никак не могла забеременеть. Мы обратились за советом к гинекологу, который объявил, что у моей жены недоразвита матка, это ее еще называют "инфантилизм матки". Это означало, что детей она иметь не могла. Моя жена пришла в ужас, и мы обратились к другому гинекологу, потом – к третьему, но те только подтвердили первый диагноз.

Мы позвонили в Нью-Йорк и сообщили эти новости Ребе. В ответ Ребе повторил обещание, что у нас будет много детей, и дал благословение. Через месяц моя жена забеременела и в срок родила нашего первенца, которого мы назвали Мордехаем. Он был первым из пятнадцати!

После того, как у нас родился шестой или седьмой ребенок, мне позвонил доктор и сказал: "Послушайте, ваша жена рожает каждый год. Это нехорошо для ее тела. Вы должны дать ей передохнуть". Он напугал меня до потери пульса. Я вернулся домой и доложил все жене. Она сказала: "Давай, спросм раввина. Надо узнать, что еврейский закон говорит в таких случаях".

Раввин, к которому мы обратились, вынес решение, что если по мнению доктора жизнь моей жены в опасности, мы обязаны его слушаться и прекратить на время рожать детей. Может быть, навсегда.

Мы последовали его решению, но вскоре после этого у нас появилась возможность побывать в Нью-Йорке, и моя жена решила задать этот вопрос Ребе. Она сообщила ему о мнении врача и о решении раввина. Она также добавила: "Несмотря на эти мнения, я хочу иметь еще детей. Но врач напугал моего мужа, и он боится, что со мной что-нибудь произойдет".

Услышав это, Ребе сказал мне: "Мешулом, не лезь в Б-жьи дела. Если твоей жене не суждено иметь больше детей, у нее их не будет. А если суждено, то будет. Это не тебе решать". И хотя обычно Ребе отсылал в таких ситуациях людей к раввинским авторитетам, для нас он сделал исключение. И в конце концов у нас, слава Б-гу, родилось пятнадцать чудесных детей, каждый из которых – великое благословение для нас.

У этой истории есть и послесловие.

Спустя годы уже в более пожилом возрасте моей жене пришлось снова побывать у гинеколога. Он осмотрел ее и сказал: "Как же это должно быть печально для вас. Как религиозная женщина, вы конечно, хотели бы иметь детей, но с вашей "инфантильной маткой" это, естественно, невозможно".

Жена ничего ему не сказала, но вышла из кабинета посмеиваясь, а когда вернулась домой и рассказала мне об этом, мы долго вместе хохотали. И я сказал ей: "Все эти доктора не могли ошибаться. Но произошло нечто удивительное. Ребе обещал тебе, что у нас будет много детей, и дал благословение. Без этого благословения, без его совета и предвидения ни один из наших детей не родился бы".

Перевод Якова Ханина