В конце главы “Ваишлах” Тора перечисляет “царей, которые царствовали на земле Эдома, прежде чем царствовал царь у сынов Израиля”1. И среди прочих там упоминается некий Йовав, сын Зераха из Боцры. И Раши там находит нужным пояснить: “Йовав, сын Зераха из Боцры: Боцра – один из городов Моава, как сказано: “И для Крийот и для Боцры [и для всех ближних и дальних городов страны Моава]”2. И за то, что он дал царя Эдому, будет покаран вместе с ними, как сказано: “Ибо заклание у Г-спода в Боцре”3 “.

Раши, как мы, безусловно, прекрасно помним, поясняет только прямой смысл Писания. И приводит в своем комментарии, только то, что необходимо для объяснения этого смысла. Поэтому вопрос: почему, с точки зрения понимания прямого смысла Писания, нам важно знать, что город Боцра находился в землях Моава. Вот, в следующем стихе упоминается какой-то Хушам из “южной земли”, и Раши не находит никакой нужды объяснять, где это и что это. И также относительно почти всех прочих царей Эдома, перечисляемых там, упоминается, из каких мест они происходят (разумеется, там, где складывалась династия, этот пункт утрачивал релевантность). О последнем, Адаре, вообще масса подробностей: “А имя его города – Пау, а имя жены его – Метавэль, дочь Матреда, дочь Мей-Заава”. Но и относительно этих анкетных данных Раши не находит нужным объяснить, зачем они упоминаются. Так почему же он находит необходимым объяснить, что Боцра была в Моаве и зачем она вообще упоминается? Притом что про остальные места происхождения царей он не находит нужным объяснить, зачем они упоминаются. И также непонятно, зачем Раши упоминать, что Боцра будет покарана вместе с Эдомом, если в тексте отрывка ни слова о том, что сам Эдом будет покаран?

Чтобы ответить на эти вопросы, нам придется вернуться аж к предсказанному Ривке: “Два народа в чреве твоем, и две нации из утробы твоей расходятся; а нация от нации крепнуть будет, и старшему служить младшему”.

Раши, комментируя слова “а нация от нации крепнуть будет”, пишет: “Не будут они равновеликими: когда один возвышается, другой падает и т. д.” А вот продолжение стиха (“и старшему служить младшему”) Раши никак не комментирует. Хотя напрашивается вопрос: если “когда один возвышается, другой падает” (т. е. ситуация динамичная), то как же получается, что “старшему служить младшему” (по-простому, всегда, т. е. все статично)? Почему Раши никак не относится к этой очевидной, на первый взгляд, нестыковке? (Мидраш снимает ее просто: “Когда младший заслуживает этого – старший служит ему. Когда не заслуживает – не служит”. Но Раши этот мидраш в своем комментарии не приводит.)

А дело в том, что там же выше Раши уже истолковал слова “два народа в чреве твоем” как “исполненные достоинства”, а слова “и две нации [из утробы твоей расходятся]” как “[нация – это] ничто иное, как царство”. Т. е. “два народа в чреве твоем, и две нации из утробы твоей” – это не повторение одного и того же на разные лады, а две большие разницы. В первую очередь упоминается, что Яаков и Эсав будут двумя конкретными людьми (да, прародителями двух народов, двух “этносов”, но в первую очередь конкретные люди-братья). А во вторую – что основоположниками двух цивилизаций, со своим общественным и государственным устройством (“царством”).

Логично предположить, что следующая пара предсказаний, поминаемая в том же стихе: “А нация от нации крепнуть будет, и старшему служить младшему”, – соответствует первой, и дополняет ее. Проще говоря, в продолжение того, что “две нации из утробы твоей” – “нация от нации крепнуть будет”. А в продолжение “два народа в чреве твоем” – “и старшему служить младшему”.

И получается, что в отношениях между цивилизациями будет динамика: “нация от нации крепнуть будет”, верх будут брать то эти, то те. Динамика. Но в противостоянии конкретных братьев, Яакова и Эсава (и народов, порожденных ими), верх всегда будет брать Яаков. Как позже Ицхак благословит Яакова: “Властелином для братьев твоих, и поклонятся тебе сыны матери твоей”4. Без каких-либо условий и ограничений. Настолько, что, по словам Раши, Ицхак так и сказал Эсаву: “Что пользы тебе от благословения? Если приобретешь имущество, оно [будет принадлежать] ему, ведь я господином поставил его над тобой, а приобретенное рабом приобретено господином! “. Правда, немного ниже оговаривается: “Когда Израиль будет преступать Закон и появится у тебя предлог вопить о полученных им благословениях, тогда “свергнешь иго его...” Т. е. даже в худшем для Яакова случае Эсав смог бы только скинуть ярмо, вырваться на свободу, но не более того.

Но в свете этого обетования, вызывает затруднение понимание того, что были “цари, которые царствовали на земле Эдома, прежде чем царствовал царь у сынов Израиля”. Раши пишет там: “И вот цариИх было восемь, и Яаков противопоставил им столько же и положил конец царству Эсава в их дни”. Казалось бы, все по формуле “а нация от нации крепнуть будет – не будут они равновеликими: когда один возвышается, другой падает”. Казалось бы! Но нельзя не обратить внимание на то, что Раши подчеркивает: “Яаков противопоставил им столько же”. А ведь Израиль и Эдом – это и есть Яаков и Эсав, разложенные на векторе истории. А значит, в любой конкретной точке должен присутствовать элемент превосходства Яакова. Где он в данном случае? Ничья же!

Ответ мы получаем в рассматриваемом отрывке. Да у Эдома было аж восемь царей, пока мы ни прикрыли им лавочку. Но все как один – со стороны. (Варяги, как это называли в одной стране, со схожей историей правления разными всякими.) Т. е. этнические не эдомитяне, а значит, к личному противостоянию Яакова и Эсава (и их кровных потомков) прямого отношения их личное царствование не имеет.

Все бы хорошо, но Йовав, сын Зераха из Боцры выбивался из общего строя. Во-первых, немного выше упоминается один Зерах и он – сын Эсава: “И вот сыны Реуэля: Нахат и Зерах, Шама и Миза, – эти были сынами Басмат, жены Эсава”5. Сразу возникает вопрос: а не его ли сын – Йовав? Во-вторых, в паре мест в Писании упоминается эдомский город Боцра. Например, пророк Йешаяу говорит: “Кто этот, приходящий из Эдома, в багряных одеждах из Боцры?” 6. Короче говоря, выглядит подозрительно. И поэтому Раши необходимо пояснить, что это не тот Зерах и не та Боцра. А что-то моавское. И в подтверждение приводит стих, где эта Боцра Моавская упоминается. И прямым текстом говорится, что она именно моавская. А из продолжения комментария Раши и вовсе следует, что была только одна Боцра – моавская. А эдомской ее называли за то, что она стала малой родиной Йовава сына Зераха. И отгребла она с городами и весями Эдома из-за этого же.

В свете этого становится понятным, почему, цитируя (чтобы доказать, что Боцра – не эдомский город) стих их книги Йермияу (“И для Крийот и для Боцры…”), Раши добавляет “и т.д.”7, а в следующем предложении, цитируя (чтобы объяснить, почему в нескольких местах Писания этот моавский город назван эдомейским) пророка Йешаяу (“Ибо заклание у Г-спода в Боцре”), не добавляет8.

На первый взгляд, Раши следовало бы поступить ровно наоборот. Для того, чтобы доказать, что Боцра – моавийский город, достаточно было слов: “И для Крийот и для Боцры”. Крийот –безусловно моавийский город, так что город, упоминаемый на одном дыхании с ним – точно моавийский. А вот из слов “ибо заклание у Г-спода в Боцре” (без продолжения ““и заклание великое в земле Эдома”“) следует только то, что Боцру ждет бойня. Ничего более. Поэтому, в первом случае “и т. д.”, на первый взгляд, излишне. А вот-втором, как раз необходимо, но отсутствует.

Но дело в том, что слова “ибо резня у Г-спода в Боцре и заклание великое в земле Эдома” можно понять как раз в том смысле, что Боцра – не просто эдомский город, а прям лицо Эдома. И “резня у Г-спода в Боцре и заклание великое в земле Эдома” – это типа “говори Москва, разговаривай Расея”. Такой контекст нам не нужен. И Раши обрывает цитату там, где она перестает однозначно работать на объяснение прямого смысла слов Писания.

И есть еще один момент. Объяснение Раши, согласно которому, на личностно-международном уровне Яаков всегда берет верх над Эсавом, Исраэль – над Эдомом, на первый взгляд, совершенно противоречит тому, что творится в начале главы “Ваишлах”: Яаков боится встречи с Эсавом, суетится, прости Г-споди, именует Эсава господином, а себя – рабом… Это выглядит как угодно, только не так, что Яаков берет верх, что “старшему служить младшему”.

Вообще-то Раши понятно объясняет, цитируя мидраш, который приводится в Талмуде, причины нервозности Яакова: “Умалились мои заслуги из-за милостей и истины, что Ты содеял со мною. Поэтому я боюсь, не запятнал ли я себя грехом после того, как Ты дал мне обетования, и не буду ли я за это отдан в руки Эсаву”. Но вопрос остается: так все-таки, где доминирование Яакова над братом, обещанное его маме в пророчестве?

И нужно сказать, что согласно мидрашам, Яаков был наказан свыше за то, что послал к Эсаву ангелов. Назвал его своим господином и т. д. Но, с другой стороны, там же говорится, что из этого поведения Яакова делается далеко идущий (и упоминаемый в Талмуде, хотя и без отсылки к событиям биографии Яакова) практический вывод, звучащий не очень по-рыцарски, зато рабочий: нужно подлизываться к злодеям в этом мире ради мира во всем мире9. Ну, там комментаторы, разумеется, объясняют, что это не всегда и не во всем. Но в целом – так.

Толковый ответ на этот вопрос можно найти только в учении хасидизма, где объясняется, что духовный корень души Эсава был выше, чем у Яакова (поэтому, по факту, Эсав родился первым и стал первенцем). Общаясь с Эсавом, Яаков очищал и исправлял душу того (насколько это возможно) и делал возможным раскрытие в нашем мире света, имманентного душе Эсава (в ее источнике). Проще говоря, Яаков, как мог, исправлял зло Эсава, превращая его в добро.

В целом, есть два пути превращение зла в добро. По-хорошему: расправляясь со злом давлением извне, силой добра, побеждающего и делающего из того метафорическую котлету. И по-плохому: облачаясь в зло и воздействуя на него изнутри, по-хорошему. У каждого пути свои преимущества. Первый предпочтителен для несущего добро: пачкаться не приходится, опускаясь и т. д. Второй – для избавляющегося от зла: эволюция комфортнее и уютнее даже не революции, а интервенции. Пусть и добра. С другой стороны, в первом случае результат более оперативный, но менее стабильный. Во втором – наоборот.

Яаков в свое время хорошенько намял Эсаву бока, улучшая того “извне” и заставляя признать, что “старшему служить младшему”: схватил за пятку, выкупил первородство, подрезал отцовское благословение и т. д. Но это все было пока сам Яаков еще не совсем в силу вошел. От Лавана он вернулся во всеоружии. И счел, что пришло время добиться, чтобы Эсав признал это сам, не в силу обстоятельств, а в силу измененного в лучшую сторону сознания. А для того, чтобы изменить сознание Эсава ему пришлось постараться войти к тому в доверие, проникнуть внутрь его головы и сердца. А для этого пришлось опуститься до уровня Эсава. Унизиться. Что Яаков и сделал. В результате: “И сказал Эсав: “Пусть будет тебе то, что у тебя”. И объясняет Раши: “Здесь признал за ним право на благословения”. Сработало. Т. е., по гамбургскому счету, именно внешне “унизившись”, Яаков по сути одержал верх над Эсавом. Причем в такой мере, что сам Эсав примирился с этим и признал превосходство брата. И, важно уточнить, контролируя ситуацию, а значит, верховодя на всех этапах процесса.

Вот-вот должен прийти Машиах. В конце вышеупомянутой беседы Яакова и Эсава, в ходе которой сам Эсав признал верховенство брата, Яаков предложил Эсаву: “Пусть же пройдет мой господин перед рабом своим... Пока не приду к моему господину в Сеир”. Раши объясняет там: “А когда он пойдет? В дни Машиаха. Как сказано: “И взойдут избавители на гору Цион, чтобы судить гору Эсава”10 “. В дни Машиаха все зло превратится в добро без остатка. И только тогда противостояние Яакова и Эсава прекратится, полным превращением всего условного зла в безусловное добро. Как сказано: “И дух нечистоты удалю с земли”11. Вскорости. В наши дни. Амен.

(Авторизированное изложение беседы Любавичского Ребе, "Ликутей сихот" т. 15, стр. 318-325.)