Я всегда мечтал, что в один прекрасный день стану раввином, но, поступая в колледж, вместо теологии или философии решил получить степень по физике. К этому решению я пришел, когда знаменитый Александр Альтман, профессор в университете Брандейс, куда я поступил, спросил меня, на какие вопросы я хочу получить ответ.

– Я хочу понять вселенную, – сказал я.

– Это значит, ты хочешь заняться физикой, – заметил он.

– Нет, я хочу изучать мистические учения, – возразил я.

– А я-то думал, ты серьезный парень, – сказал профессор Альтман.

Мне хотелось быть серьезным парнем, и я начал заниматься физикой. Я решил, что это поможет мне, когда я стану раввином: у меня будет серьезное образование.

В 1973-м году мне исполнился двадцать один год. Мои занятия близились к завершению. И в этот период я испытал кризис веры. Я оставлял знакомую университетскую среду, боялся за будущее, и это сильно повлияло на меня. В частности, я потерял способность сосредоточиваться во время молитвы. Я всегда очень дорожил сосредоточенной молитвой, это остается важнейшей частью моей жизни и по сей день, но в тот период, беря в руки молитвенник, я совершенно не мог собраться с мыслями.

И я отправился к моему духовному наставнику, реб Залману Шехтеру, и изложил ему свои проблемы. Он сказал мне: "Ты должен поехать со мной в Нью-Йорк и увидеться с Ребе".

Я прислушался к его совету и на следующей неделе пришел вместе с ним на молитву в штаб-квартиру Хабада. Я не был у Ребе на частной аудиенции, я всего лишь столкнулся с ним в коридоре, когда он выходил из своего кабинета. Но эта встреча была не просто запоминающейся. Она навсегда изменила меня.

Мы стояли в коридоре, Ребе вышел из кабинета и вдруг направился прямо ко мне. Его пронизывающие голубые глаза и мощь, исходившая от его личности, привели меня в замешательство. Без всяких предисловий он спросил: "Что ты думаешь про распад протонов? Есть такой феномен?"

Он не спрашивал, кто я такой или что я изучаю. Позже реб Залман сказал мне, что ничего ему обо мне не рассказывал. И вот пожалуйста, он задавал мне вопросы по физике.

"Почему нейтрино вращаются против часовой стрелки?" – продолжал он.

Я отвечал односложно. Он, очевидно, знал, что я способен ответить на эти вопросы. Но вопросы, которыми он засыпал меня, были непростые, и мне приходилось напряженно думать, чтобы ответить побыстрее. А вопросы его, что удивительно, были как раз на мой уровень знаний, и это позволило мне почувствовать себя легче и раскрепостило ум.

Под конец он сказал: "Возвращайся в университет и следи за тем, чтобы все, что ты изучаешь, приближало тебя к Б-гу. Найди Б-га во всем, что ты изучаешь. Если не найдешь, ищи лучше. Но следи за тем, что ты сосредоточиваешься только на том, что ведет тебя к Б-гу".

Вся эта встреча длилась несколько мгновений, но показалась мне гораздо дольше, потому что перенесла меня в другое измерение. Я потерял ощущение реальности. Это было внове для меня. Я всегда твердо стоял на земле. А тут мой интеллект соскользнул в сторону, и командование приняла на себя душа. Это было уникальное ощущение, ощущение всепроникающей святости.

Мне показалось, что Ребе открыл для меня двери в совершенно новые области сознания, области, о существовании которых я не подозревал. В момент встречи с Ребе я получил доступ к воображению, к интеллекту и даже к эмоциям, которые до сих пор были скрыты. Какой бы страх ни коренился у меня в душе, в тот момент я избавился от него. В присутствии Ребе я ощутил, как преисполняюсь отвагой – его отвагой.

Позже я осознал, что никогда раньше не думал о своих занятиях физикой как о пути к Всевышнему. Но после встречи с Ребе я всегда старался следовать его совету – искать во всем связь со Б-гом.

В мире есть множество языков: язык науки, язык литературы, язык искусства, язык деловых операций, язык иудаизма или, что то же самое, язык Торы. И они вовсе не обязательно должны быть разными языками. Их можно совместить, так что все они смогут говорить как одно целое.

В наши дни мы все больше стараемся выделить частности, мы никогда не стремимся к синтезу. И мы выкидываем Б-жественную составляющую из всего, потому что смотрим на мир как на набор не связанных друг с другом деталей, лишенный единства, вместо того, чтобы воспринимать его как взаимозависимое целое.

Я никогда не осознавал это прежде, и слова Ребе произвели во мне настоящую революцию. Мои сомнения рассеялись, вернулась сосредоточенность в молитве. А главное – мое изучение стало глубже. Я уже соблюдал заповеди, но теперь прилагал усилия к более глубокому постижению их внутреннего смысла.

Получив диплом в Брандейсе, я отправился учиться в йешиву "Амивтар" в Иерусалиме, основанную раввином Хаимом Бровендером, а затем вернулся в Америку, чтобы продолжать учебу с реб Залманом. Я много выучил, стал раввином, начал учить других. И при этом никогда не забывал то, что сказал мне Ребе на той короткой встрече. В те несколько минут я почувствовал в Ребе то, что редко видел в других лидерах, религиозных или политических: энергию и страсть и видение того, каким может быть мир. Энергия Ребе пронзила меня и поразительным образом ускорила наше общение. В современной физике объясняется, что время при предельной скорости останавливается, так что остается только настоящий момент. Последователи Ребе испытывали такой момент в присутствии своего лидера. Я испытал такой момент и никогда его не забуду.

Перевод Якова Ханина