Работая в 1940-х годах психологом в Израиле, я занимался в основном с теми, кто пережил Катастрофу, особенно с детьми с совершенно травмированной психикой. Например, я видел семнадцатилетнего парня, который весил тридцать четыре килограмма. На каждую крошку еды он смотрел как умирающий от голода, воровал и прятал еду при первой попавшейся возможности.

Естественно, люди задавались вопросом: "Есть ли надежда для таких детей? Смогут ли они когда-либо построить себе будущее? Смогут ли они когда-либо забыть ужасы, через которые им пришлось пройти?" Многие полагали, что поделать тут ничего нельзя: эти дети насмотрелись таких кошмаров, что помочь им уже невозможно. А я думал: "Мы не можем позволить себе потерять ни одного ребенка".

Позже я поехал учиться в университет Женевы под руководством Жана Пиаже, Карла Юнга и других, а в 1954-м году основал Международный центр по реализации возможностей обучения (ICELP) в Иерусалиме. Центр занимался воплощением моей теории, которую я назвал теорией приспособляемости разума. Я говорил: "Да! Мы можем помочь этим детям! Мы можем помочь любым детям, вне зависимости от того, какие у них проблемы в развитии! Мы можем помочь им измениться, потому что они человеческие существа и несут в себе Б-жий дух".

В то время, когда я предложил свою теорию - что люди способны к трансформации, что они не обязательно ограничены собственной генетикой, - это считалось ересью. Люди просто не верили, что мозг способен к модификации, хотя сейчас общепризнанным фактoм считается, что нет в человеческом теле органа более гибкого и способного меняться, чем мозг.

Ребе знал о моей работе и полностью ее поддерживал. Он часто отсылал ко мне детей. У кого-то обнаруживалась задержка в развитии, кто-то имел синдром Дауна, некоторые страдали от эпилепсии. Где бы я ни оказывался, ко мне подходили люди, говоря: "Ребе хочет, чтобы вы посмотрели моего сына, мою дочь". Я получал от Ребе письма, в которых он просил меня осмотреть того или другого ребенка. Каждый раз, направляя ко мне кого-либо, он давал мне благословение: "Зайт мацлиях!" ("успехов!"). Это благословение пробуждало во мне необыкновенную силу. Каким бы трудным ни представлялся случай, я ощущал, что могу этому ребенку помочь. Как я заметил, Ребе верил, что даже люди с генетическими отклонениями могут стать полезными членами общества, что их можно приблизить к иудаизму, и что они могут изучать Тору.

Собственно, именно от Ребе я перенял идею, что такое возможно. Мой собственный внук, у которого синдром Дауна, учился в йешиве и закончил среднюю школу, пройдя заключительные экзамены, называющиеся в Израиле багрут.

Но в те времена, чтобы выступить с такой идеей, требовалась немалая смелость, так как никто не верил, что подобные кардинальные перемены возможны. Мне нередко говорили: "Как ты смеешь заявлять людям, что их ребенок когда-либо заговорит?! Как ты смеешь обещать, что этот ребенок сможет читать?! Закончить школу?! Пойти в йешиву?!"

А я осмеливался благодаря моему общению с Ребе, которого я регулярно посещал. К 80-м годам мои идеи уже озвучивались везде. Я опубликовал три книги, меня часто приглашали давать лекции в университетах, меня даже назначили посещающим профессором в Йельском университете, я продолжал разрабатывать новые обучающие методы, показывающие, что в мозгу можно создать новые синапсисы, новые связи, которые не существовали ранее, и таким образом помочь детям с самыми тяжелыми диагнозами.

Я хотел бы привести два примера.

Один мальчик страдал нарушением мозговой деятельности, которое не позволяло ему концентрироваться, и в результате он не слышал, что ему говорят. Однако Ребе дал ему благословение, и мальчик начал учиться, стал гораздо более сосредоточен и сфокусирован в своем поведении и со временем органично влился в религиозную общину.

С другим мальчиком, который оказался самым трудным пациентом в моей карьере, я также столкнулся через посредничество Ребе. Все детали я рассказать не имею права из соображений врачебной тайны, но могу поделиться следующим.

В стране своего рождения этот мальчик был диагностирован как умственно отсталый, и его поместили в школу для умственно отсталых детей. Там он жил среди совершенно неуравновешенных детей-неевреев, и их поведение немало повлияло на него. В результате он стал настолько проблемным ребенком, что никто уже не верил, что он когда-либо сможет стать нормальным, независимым человеком.

В какой-то момент его отец пришел к Ребе, и Ребе посоветовал ему обратиться ко мне, что он и сделал. Сын приехал в Израиль, и его поселили в хабадской семье. Он научился читать. Нередко он сидел у меня под дверью и читал псалмы, потому что Ребе дал ему указание каждую неделю прочитывать всю книгу псалмов от корки до корки. И три года, что он находился у нас под наблюдением, он следовал этому указанию. Слава Б-гу, все шло хорошо, и мне казалось, что мы сделали все, о чем Ребе просил нас и на что он дал нам силы своим благословением. Короче, мы считали, что добились успеха.

Но затем, когда этот мальчик ушел от нас, у него начались неприятности, одна хуже другой, и он в конце концов оказался в ужасной ситуации. Он попал туда, откуда мало кто возвращается: в кругах развратных людей, потреблявших наркотики. По-моему, он совершил все мыслимые грехи.

Узнав, что с ним происходит, я сообщил об этом Ребе, который сказал мне: "Не выпускай его из виду. Пошли кого-нибудь найти его, приведи назад и продолжай с ним работать".

Я не верил, что его можно спасти, но Ребе дал мне указание попытаться, и я направил одного человека, который увел парня из этой жуткой компании. Со временем мы сумели вернуть его к здоровому и моральному образу жизни. Сейчас он - отец четверых детей, двое из которых учатся в йешиве.

Как психолог, я бы в жизни не поверил, что такой поворот возможен. Обычно в таких случаях мы сдавались. Но Ребе не сдавался.

Конечно же, психология очень ограничена в своем понимании другого человека. Она во многом зависит и строится на нашем понимании себя. Но то, как Ребе понимал состояние другого человека, отличалось коренным образом. Он видел в другом не отражение себя, а дух, сошедший Свыше, из Б-жественного источника.

Перевод Якова Ханина