Одно из многих отличий Песаха, который наши праотцы справляли в Египте накануне Исхода (и который описан в главе "Бо"), от всех последующих Песахов заключается в том, что в тот, предысходный Песах ягненка для жертвы было заповедано четыре дня держать в своем владении. Как сказано: "В десятый день этого месяца пусть возьмут себе каждый по агнцу на отчий дом, по агнцу на дом… Агнец без порока, самец по первому году… И будет он у вас на хранении до четырнадцатого дня этого месяца" (Шмот, 12:3-6).

И Раши, комментируя слова "и будет у вас на хранении", пишет: "Это означает осмотр, проверку, потому что на протяжении четырех дней перед тем, как забить ягненка, его осматривают, чтобы убедиться в отсутствии порока. А почему Он повелел – взять ягненка за четыре дня до закалывания, о чем не было велено им относительно пасхальной жертвы в последующих поколениях? Рабби Матия бен Хореш говаривал: "Ведь Писание говорит: "И проходил Я мимо тебя, и увидел тебя, и вот пора твоя, пора любви" (Иехезкель, 16:8) – пришла пора исполнить клятву, которую Я дал Аврааму, что избавлю его сыновей. Но у них не было заповедей, которыми бы они занимались, чтобы им удостоиться избавления, как сказано: "И ты обнажена и нага" (Иехезкель, 16:7), – и Он дал им две заповеди: кровь пасхальной жертвы и кровь обрезания, ибо они сделали обрезание в ту ночь".

Обязанность осмотра и проверки в четыре дня накануне принесения жертвы осталась на все поколения (см. ВТ, Псахим, 96а). Но обязанность взять ягненка ("агнца") в свое владение была только в тот, самый первый Песах. Как прямым текстом пишет Раши в приведенном выше комментарии.

Возникает несколько вопросов. Во-первых, рабби Матия отвечает только на вопрос, зачем вообще было заповедано принести пасхальную жертву еще до Исхода: у сынов Израиля не было на руках заслуг и им была дана возможность что-то исполнить, чтобы было что предъявлять. Но на вопросы, зачем нужно было брать жертвенных ягнят заранее и почему именно за четыре дня до ночи Исхода, он, на первый взгляд, никак не отвечает. Так чем нам помогает его толкование?

Во-вторых, рабби Матия вообще не говорит о "взятии" ягнят, но исключительно о крови. Но это уже отдельная история, связанная со сказанным в стихе 12:7: "И возьмут от крови, и возложат на два косяка и на притолоку на дома, в которых будут есть его". Две разные, хотя и взаимосвязанные заповеди, даже хронологически разнесенные на до и после забоя ягнят на закате, на исходе дня 14 нисана.

В-третьих, даже если сказать, что использование крови пасхальных жертв – продолжение и завершение того, что началось с исполнением повеления взять ягнят себе 10-го нисана, и тогда непонятно, зачем, объясняя смысл заповеди о порядке принесения пасхальной жертвы в Мицраим и в частности "почему Он повелел взять ягненка за четыре дня до закалывания", непонятно зачем упоминать кровь обрезания. Тут-то какая взаимосвязь?

В-четвертых, если сказать, что и обрезание связано с пасхальной жертвой, ибо необрезанным запрещено есть мясо пасхальных ягнят, то разве это заповедь не на все времена, а только на Песах Исхода?! Наоборот!

И, наконец, в-пятых. Если заповедь обрезания перед Исходом была дана только для того, чтобы создать хоть какой-то банк заслуг, разве не должно следовать из этого, что тем, кто уже обрезался прежде (памятуя о заповеданном всем потомкам праотца Авраама), обрезаться перед Исходом нужды не было? Но очевидно же, что заповедь обрезаться именно в канун Исхода касалась всех!

Короче, очень непонятен и сам мидраш рабби Матии бар Хореша, и связь этого мидраша со словами Писания, которые он толкует.

Баалей Тосафот (внуки и внучатые племянники Раши и сами по себе великие знатоки Торы) предлагают очень элегантный, на мой вкус, ответ на все наши вопросы. Выше (см. Шмот, 4:24), совсем в другом контексте Раши пишет: "Моше не проявил небрежности, он подумал: если сделать обрезание и отправиться в путь, тогда опасность будет угрожать жизни младенца на протяжении трех дней". Иными словами, на протяжении первых трех дней после обрезания в путь пускаться опасно. Четырнадцатого нисана (в ночь на пятнадцатое) сынам Израиля предстояло совершить Исход. До этого им нужно было нужно успеть обрезаться, отсидеть дома три дня на жестком карантине (чтобы не подвергать себя лишней опасности) и принеси четырнадцатого пасхальные жертвоприношения. Поэтому было необходимо забрать ягнят домой еще десятого нисана, до обрезания, чтобы до четырнадцатого сидеть дома, давая порезам зажить, а четырнадцатого быть готовым принести жертвоприношения и выйти в путь.

Вот все и сходится. Чистый расчет. И исполнение двух (единственных) заповедей в комбинированном виде, что добавляет очки. А слова Раши "и сделали обрезание в ту ночь" следует понимать: сделали обрезание ночью, на исходе дня, когда взяли ягнят (и так эти слова толкует "Маскиль ле-Давид").

Но не сходится. Ведь Раши пишет (в уже знакомом нам комментарии к 12:6, ниже): "Кровь пасхальной жертвы и кровь обрезания, ибо они сделали обрезание в ту ночь, как сказано (Иехезкель, 16:6): "В кровях твоих" – в двух видах крови". Т. е., по мнению Раши, обрезание явно было сделано сынами Израиля в ночь, накануне которой были принесены пасхальные жертвы.

Раз уж мы начали цитировать продолжение комментария Раши, процитируем заключительную часть полностью: "И Он дал им две заповеди: кровь пасхальной жертвы и кровь обрезания, ибо они сделали обрезание в ту ночь, как сказано: "В кровях твоих" – в двух видах крови. И еще сказано: "И ты, ради крови твоего завета Я выпустил твоих узников из ямы, в которой нет воды" (3аxapья, 9:11). И потому что они погрязли в идолопоклонстве, он сказал им: "Отведите и возьмите себе" (там же, 12:21), – отведите ваши руки от идолопоклонства и возьмите агнцев для исполнения заповеди".

Это – не продолжение слов рабби Матии бар Хореша, это уже мнение другого мудреца, рабби Элазара Акапара (и см. комментарий рабби Элияу Мизрахи к комментарию Раши к Шмот, 12:6), который спорит с рабби Матией! Так почему же Раши приводит два несовместимых, по мнению приведших их танаим, мидраша как единое целое (употребив соединительный союз "и")? Вместо того, чтобы, наоборот, обособить их, добавив: "А по другому мнению…" – или т. п.

Нужно сказать, что рассматриваемый нами комментарий Раши – одна из самых наглядных реализаций известного правила, согласно которому, Раши упоминает имена цитируемых им раввинов исключительно в тех случаях, когда это что-то добавляет к самому толкованию. Что-то в личности мудреца, его биографии, подходе, самом имени, наконец.

В рассматриваемом случае Раши приводит два мидраша из Мехильты. В первом случае, он упоминает имя, условно говоря, автора – рабби Матии бен Хореша, во втором – не упоминает рабби Элазара Акапара. Более того, он так формулирует комментарий, что кто-нибудь (например, кто-нибудь переводящий Раши на русский) может решить, что это не два разных и противоположных один другому толкования, а одно, единое толкование рабби Матии.

Из этого следует, что, по мнению Раши, упоминание имени рабби Матии (от имени которого приводится первое толкование), позволяет понять суть второго – "и они погрязли в идолопоклонстве" и т. д. Хорошо бы еще понять, как!

Кроме того, Раши не просто упоминает имя рабби Матии, но пишет (цитируя Мехильту): "Рабби Матия говаривал", – т. е. регулярно повторял. Зачем Раши упоминает эту подробность? Что она добавляет к пониманию толкования?

Дело в том, что Раши пишет: "И потому что они погрязли в идолопоклонстве…" (а не "другое объяснение: они погрязли в идолопоклонстве...") – потому что, если следовать прямому смыслу слов Писания, в толковании рабби Матии нет ответа на вопрос, "почему было велено взять ягнят на четыре дня до Исхода", и вообще не поднимается тема "взятия" ягнят, а только кровь. Поэтому он добавляет: "И потому что они погрязли в идолопоклонстве, Он сказал им: "Отведите и возьмите себе".

Т. е. прежде чем переходить к позитивной части (обрезанию и жертвоприношению), сынам Израиля нужно было решить вопросы с избавлением от негатива, с очищением от того, что они "погрязли в идолопоклонстве". Этого они смогли достичь, взяв ягнят для заповеданных приношений Всевышнему. Самим фактом того, что взяли. Это помимо того, что, как уже упоминалось, ягнята должны были находиться в их владении следующие четыре дня.

Все эти утверждения, безусловно, нуждаются в более детальном объяснении. И начнем мы с того, что, если по-простому, то пасхальная жертва, как следует из ее названия, была нужна для "песаха" (дословно "минования"). Как сказано: "И пройду Я по земле Египта в эту ночь, и поражу Я всякого первенца на земле Египта от человека и до скота, и над всеми идолами Египта творить буду суды, – Я Г-сподь. И будет кровь вам знаком на домах, в которых вы пребываете; и увижу Я кровь, и миную вас, и не будет среди вас поветрия пагубного" (12:12-13).

Спрашивается, какая связь между тем, что Всевышний миновал дома сынов Израиля в ночь Исхода, и тем, что в Египте они "погрязли в идолопоклонстве"? Отвечая на этот вопрос, Раши приводит толкование рабби Матии бен Хореша: перед самым Исходом Всевышний возложил на сынов Израиля две заповеди (обрезание и пасхальную жертву), главным образом для того, чтобы избавить их от "обнаженности от заповедей". Иными словами, ради выхода из нежелательного духовного состояния. Поэтому и подчеркиваются именно аспекты, связанные с преодолением последствий духовной деградации во время пребывания в Египте – того, что погрязли в идолопоклонстве, от не удаленной крайней плоти и т. п.

Когда задумываешься над словами рабби Матии бен Хореша, возникает вопрос: почему именно две заповеди? Если дело только в том, чтобы хоть как-то прикрыть "наготу", то достаточно и одной заповеди. А если цель – "одеть" в заповеди с головы до ног, то почему только две, а не больше? Что за странное и, к тому же, четное число?

Пророк говорит (рабби Матия цитирует пророка, а Раши цитирует рабби Матию) о народе Израиля: "Обнажена и нага". Это метафорическое указание на два разных аспекта бедственного духовного состояния. Во-первых, сынам Израиля в Египте остро не хватало заслуг в плане активных богоугодных деяний, которые давали бы моральное право воплощение слов: "Когда выведешь народ из Египта, служить будете Б-гу на этой горе" (Шмот, 3:12). Во-вторых, у сынов Израиля не только не было заслуг, но еще и за ними числились серьезные прегрешения. Самое тяжкое из которых – то, что они погрязли в грехе и в египетской нечисти. И понятно, что для того, чтобы выйти из Египта, все египетское нужно было, как прах, отряхнуть с наших ног.

Вот поэтому сынам Израиля были даны именно две заповеди: пасхальное жертвоприношение, чтобы очиститься от дурного и "удалиться от зла"1; и обрезание, чтобы, "творя добро"2, удостоиться заслуг.

Каким образом пасхальная жертва связана с удалением от зла? И кроме того, понятно, что если давать только две заповеди (и кстати, обе предписывающие, а не одну предписывающую и одну запрещающую) то хорошо бы, чтобы это было что-то глобальное ("равноценное всем заповедям" и т. п.). Вот обрезание – глобальная заповедь, печать завета, символизирующая служение в целом. Как сказано: "И обрезайте вашу крайнюю плоть, и будет это знаком завета между Мною и вами" (Брейшит, 17:11). Очевидно, и пасхальное жертвоприношение – некая глобальная заповедь, "лицо" всех заповедей, цель которых – удалить еврея от зла. И это то, что имеет в виду Раши, когда добавляет в свой комментарий слова мидраша: "Потому что они погрязли в идолопоклонстве, Он сказал им: "Отведите и возьмите себе" – отведите ваши руки от идолопоклонства и возьмите агнцев для исполнения заповеди".

Выше (Шмот, 8:22, и см. Раши там) Тора уже сообщила нам, что египтяне поклонялись мелкому рогатому скоту. Агнцы были их божествами. Поэтому взяв их для забоя и принесения в жертву сыны Израиля наглядно и однозначно продемонстрировали отказ от идолопоклонства, в котором они до того погрязали.

Теперь становится понятным, почему ягнят обязательно было нужно было взять за четыре дня до Исхода, а не непосредственно накануне (и почему это было актуально только в Египте, а не в последующих поколениях). Поскольку евреи погрязли в идолопоклонстве, т. е. это была долгая история, а не нечто одноразовое, то и очищение от этого должно было быть неким достаточно продолженным действием.

Почему хватило четырех дней и почему именно четыре дня? На этот вопрос Раши ответил еще в комментарии к Берешит, 22:4 (там речь о принесении в жертву Ицхака): "На третий день…" – Почему не указал ему сразу? Чтобы не сказали: "Он ошеломил его, внезапностью привел в замешательство и лишил рассудка. Будь у него время на размышление, он так не поступил бы". А Раши к Шмот, 19:15 ("Будьте готовы к сроку трехдневному") пишет: "По истечении трех дней, а это есть четвертый день". И также третий день Авраама был фактически четвертым днем, если считать со дня получения повеления. Короче говоря, четыре дня – достаточный, по свидетельству Писания, срок, чтобы доказать серьезность и непоколебимость намерений и достижения полной внутренней мобилизации. Вот поэтому и четыре дня.

Пятилетний ребенок, на которого рассчитан комментарий Раши к Пятикнижию, не может не задаваться вопросом, почему для того, чтобы сыны Израиля могли выйти из Египта, им было нужно что-то еще, кроме обетования, данного Всевышним Аврааму? Предвосхищая именно этот вопрос, Раши и упоминает имя таная рабби Матия бен Хореша.

В трактате Сангедрин (42б) рассказывают, что йешива, которой руководил рабби Матия бен Хореш, находилась в Риме. Были, разумеется, и другие йешивы в те времена. В том числе на Святой Земле. Но иешива рабби Матии была самой большой и влиятельной. И находилась она именно в Риме. Спрашивается: почему именно в Риме? В месте, где нет евреев, а те, что есть, далеки от Торы! При том, что ради учебы в йешиве в Риме людям – набожным еврейским людям! – приходилось оставлять свои общины, нормальное еврейское окружение. Зачастую даже Землю Израиля. Ради чего все это?

Рабби Матия отвечал на эти невысказанные вопросы, регулярно повторяя ("говаривал"): "Ведь Писание говорит: "И проходил Я мимо тебя, и увидел тебя, и вот пора твоя, пора любви" – пришла пора исполнить клятву, которую Я дал Аврааму, что избавлю его сыновей. Но у них не было заповедей, которые бы они исполняли, чтобы им удостоиться избавления, как сказано: "И ты обнажена и нага". И Он дал им две заповеди". Избавление (Исход) зависят от того, чтобы именно в Риме, духовном аналоге Египта со времен разрушения Второго Храма и средоточии духовной нечистоты, найти евреев, духовно "обнаженных и нагих", и превратить их в тех, кто "занимается заповедями", т. е. в тех, для кого это является главным занятием жизни (а не "ритуальным элементом"). Проще говоря, йешива рабби Матии находилась именно в Риме, сердце Изгнания, для того, чтобы духовно спасти евреев, опустившихся до самого Рима, и таким образом привести к наступлению Избавления.

Мы с вами живем в последние дни все того же эдомского ("римского") изгнания, положить конец которому надеялся рабби Матия бен Хореш. И не можем не задаваться вопросом: да когда же это закончится? Что еще можно сделать для того, чтобы наконец наступило Избавление?

На этот вопрос Раши отвечает: если бы дело было только в том, чтобы выйти (тем, кто сохранил верность еврейству и кому есть, что предъявить Небесам), это бы уже давным-давно произошло. Но Всевышний желает облагодетельствовать нас правом выйти всем, никого не бросив, никого не потеряв и никого не забыв. Более того, никто не выйдет "обнаженным и нагим", у всех будут заслуги, и все будут очищены от прегрешений.

И подобно тому, как из Египта (ибо сказано пророком: "Как во дни исхода твоего из земли Египта, явлю ему чудеса", Миха, 7:15) евреи, согласно обетованию, должны были выйти со всеми богатствами (во всех смыслах слова) Египта и не ушли, пока не получили все эти богатства, хотя и уверяли Небеса, что готовы сделать это налегке, лишь бы поскорее. Так и в нашем случае, сколько бы мы не выражали и не демонстрировали готовность уйти в Избавление прямо сейчас, Всевышний не присылает Машиаха, пока все до последнего евреи не соберутся (духовно) и не будут готовы.

Вот-вот должен прийти Машиах, до последнего момента остающийся в столице Эдома (давно перекочевавший из Рима за синие моря), делая все возможное и невозможное, чтобы ни один еврей не остался на момент прихода Избавления без заповеди за душой. Давайте же допоможем, кто чем может, достижению максимального охвата. Потому что ждать уже совсем никаких сил нет.

(Авторизированное изложение беседы Любавичского Ребе, "Ликутей сихот" т. 16, стр. 121-129.)