Вскоре после того, как я стал посланником Ребе в Ванкувере, я подружился с владельцами фирмы по продаже электроники Карлом Стейном и Беном Тесслером. Они стали материально поддерживать наши начинания, а я взял за правило раз в неделю навещать их фирму, чтобы провести урок Торы. Беседа нередко заходила о Ребе и его благословениях. У них работал юрист, еврей по имени Брайан Кершо. Однажды в 1976-м или 1977-м году Брайан спросил меня:

– А Ребе дает благословение неевреям?

– Конечно, – ответил я.

– Моя жена заболела, – сказал он, – и я бы хотел попросить Ребе о благословении на ее выздоровление.

Я написал Ребе письмо, указал ее имя и имя ее отца. Когда просят благословение для еврея, указывают имя матери, потому что еврейская идентификация зависит от матери. А когда просят благословение для нееврея, указывают имя отца.

Через неделю или дней через десять, когда письмо дошло в Нью-Йорк – тогда еще не было факса – мне позвонил секретарь Ребе Биньомин Кляйн:

– Ребе хочет знать имя ее матери.

– Но она нееврейка, – ответил я.

– Я знаю, – сказал рав Кляйн, – но Ребе попросил узнать имя ее матери.

Я позвонил Брайану, который сказал, что его тещу зовут Анна, но, как и я, он недоумевал от вопроса Ребе. Когда он передал все подробности своей жене, она позвонила своей матери, которая жила во Франции, и спросила:

– А у тебя случайно нет другого имени, кроме Анны?

– А почему это ты спрашиваешь? – потребовала мать.

Услышав всю историю с вопросом Ребе, она внезапно замолчала. Затем она тихо сказала:

– Очевидно, он очень святой человек.

Она призналась своей дочери, что родилась у еврейских родителей и во время Второй мировой войны, будучи ребенком, скрывалась в монастыре. После войны она не стала возвращаться к своим еврейским корням, а вышла замуж за французского католика и жила как христианка.

– На самом деле меня зовут Хана, – сказала она дочери. – Я еврейка, и ты тоже.

Итак, Брайан все это время был женат на еврейке! И Ребе знал это!

Примерно через десять лет произошел еще один случай, который снова показал, что Ребе видит и знает то, что недоступно другим.

В 1987-м году моя мать приехала из Нью-Йорка в Ванкувер навестить мою семью. Здесь у нее внезапно произошел инфаркт. После того, как ее положили в лечебницу, мой отец написал Ребе с просьбой дать благословение на выздоровление. От Ребе пришел следующий ответ: "Я уже давал ей благословение на долгую жизнь".

Моя мать умерла через три дня. Ей было всего лишь шестьдесят семь лет. Мы были в отчаянии, да еще и этот ответ Ребе никак не сходился с реальностью. Но вскоре после этого, выйдя за покупками, я столкнулся с хирургом, который оперировал мою мать. Мы разговорились, и он заметил:

– Твоя мать прожила долгую жизнь.

– Как же можно такое сказать?! – воскликнул я. – Ей было всего шестьдесят семь!

– Да, – ответил хирург. – Но когда она лежала у нас в больнице, я обнаружил, что у нее был порок сердца. Люди с таким пороком обычно не живут дольше сорока, в крайнем случае – пятидесяти, особенно женщины, которые рожают детей. Многие умирают при родах или вскоре после родов. Так что твоя мать на самом деле прожила долгую жизнь.

Я тут же позвонил отцу. Он очень разволновался и сказал: "Теперь я понимаю, что имел в виду Ребе!"

Моей матери было сорок два, когда она родила мою сестру – своего младшего ребенка. И через три года Ребе дал ей благословение на долгую жизнь. После этого она прожила еще двадцать два года.

Перевод Якова Ханина