Наш второй ребенок, Йоси, родился совершенно здоровым, но когда ему было всего одиннадцать месяцев, все поменялось. Во второй половине 1977-го года министерство здравоохранения Израиля получило две партии недоброкачественной АДКС – адсорбированной дифтерийно-коклюшно-столбнячной вакцины. И, к несчастью, Йоси получил прививку вакцины из одной из этих партий. Вскоре после этого власти поняли, что столкнулись с серьезной проблемой, и остановили применение этой вакцины.

Йоси ослеп, оглох и стал гиперактивным. В одночасье наша жизнь перевернулась. Сам я, получив звание раввина, предполагал, что со временем встану во главе какой-либо общины. Теперь же стало очевидно, что этому не бывать.

В Израиле мы не могли найти медицинское обслуживание, которое бы нас устраивало, и отправились в Нью-Йорк. Мой дядя, доктор Гершель Сэмюэлс, был одним из руководителей ортопедического отделения медицинского центра Маймонида. Он рекомендовал нас нескольким ведущим специалистам по нейроофтальмологии, и мы очень быстро узнали, что зрительный нерв у Йоси необратимо поврежден, и он навсегда останется слепым.

Американские врачи были отзывчивы, откровенны и готовы помочь. Мы решили остаться в США, и я начал работать программистом.

Однажды весной 1981-го года мой дядя Гершель пришел к нам в гости. Он редко упоминал своих пациентов, но в этот раз он начал рассказывать о некоей г-же Шнеерсон – как красиво она разговаривает, какая она образованная, умная и замечательная.

– А вы, часом, не о жене ли Любавичского Ребе говорите? – спросил я. Оказалось, именно о ней.

– Ах, если бы вы получили для Йоси благословение Любавичского Ребе, для меня это значило бы очень и очень много! – сказал я ему.

– Без проблем, – ответил он. – В следующий раз, когда она придет на прием, я спрошу ее.

Через шесть недель он позвонил мне. "Г-жа Шнеерсон была у меня ранее, и я сказал ей, что мой племянник хотел бы получить благословение ее мужа для своего больного ребенка, – сказал он. – Она пообещала все устроить и вот только что позвонила. Завтра в три часа у тебя аудиенция у Ребе".

Я невероятно обрадовался и позвонил раву Ицхаку Вайнбергу, посланнику Ребе в Ванкувере, городе, где я родился. Услышав, что у меня назначена аудиенция на завтра, он засмеялся. "Калман, – сказал он. – Даже мой отец, один из старейших хабадских посланников, не может вот так вот пойти и увидеться с Ребе. Намерения твоего дяди очень добрые, но я сильно сомневаюсь, что ты лично увидишься с Ребе". Очевидно, после инфаркта, который Ребе перенес четырьмя годами ранее, частную аудиенцию у него получить уже было невозможно.

Но я не отчаивался. На следующий день я взял отгул на работе и вместе с моей женой Малкой и с Йоси поехал к штаб-квартире Хабада. Оставив их в машине, я забежал в здание, чтобы проверить, действительно ли мне назначена аудиенция. Все оказалось правдой! Ребецин действительно все устроила, и сразу после послеполуденной молитвы рав Биньомин Кляйн, секретарь Ребе, провел нас на аудиенцию.

Незадолго до нашего визита известный невролог предложил поместить Йоси в лечебницу на несколько дней, чтобы провести целую серию тестов, но Малка воспротивилась. "Я не хочу, чтобы его кололи и щипали, – настаивала она. – Он не поймет, что происходит, перепугается. И вообще все эти тесты могут ни к чему не привести, как сказал доктор. Они даже могут принести вред".

Мы обсудили это с Ребе, и он посоветовал нам поговорить с двумя специалистами. Если оба сойдутся во мнении, что эти процедуры необходимы, мы можем соглашаться на них, а если разойдутся, то нам следует обсудить, что делать, с дядей. Позже мы обратились к специалистам, их мнения разошлись, и мы отказались от всех этих тестов.

Пока мы говорили с Ребе, Йоси носился по кабинету, потому что мы не могли за ним следить. Ребе дал ему пятицентовик, Йоси схватил монетку, отбежал и бросил ее на пол. Ребе дал ему еще одну, и Йоси сделал то же самое. Это повторилось несколько раз. Все это время мы с женой со стыда были готовы под землю провалиться. Видя, как неловко мы себя чувствуем, Ребе сказал: "Оставьте ребенка в покое. Его поведение демонстрирует здоровые качества".

Во время беседы я сообщил Ребе, что со стороны матери – Малки – Йоси прямой потомок царя Давида. И тут Ребе, продолжая обращаться к нам обоим, посмотрел Малке в глаза пронзительным взглядом и продолжал так смотреть в течение нескольких минут. Это был поразительный момент. Позже я узнал, что, согласно хасидской традиции, когда Ребе долго смотрит на кого-либо, он тем самым наделяет того, на кого смотрит, особой духовной силой. И впоследствии у Малки раскрылась феноменальная сила характера. Она стала основателем организации "Шалва" – центра по уходу за инвалидами и вовлечению их в социальную жизнь, который со временем стал самым большим и передовым в мире.

Что же касается Йоси, Ребе увидел в нем то, чего не видели другие. Люди с самыми лучшими намерениями говорили моей жене, что мальчика следует поместить в психбольницу, потому что, пока он находится у нас дома, Малка не сможет заботиться обо всей семье. Действительно, за ним нужен был глаз да глаз. В доме у нас не было ничего стеклянного. В Йоси просто бурлила энергия, он разбивал все, до чего мог дотянуться, и мы боялись, что он поранит себя. По ночам Малка плакала и молилась, обещая Всевышнему, что, если Он поможет Йоси, она посвятит себя помощи всем, кто оказался в подобной ситуации.

И Всевышний помог. По возвращении в Израиль мы сумели найти для него именно такого учителя, который был ему необходим. Этим учителем была Шошана Вайнсток, глухая женщина с неистощимым запасом терпения. Она прижимала его ладонь к столу, а на другой выводила слово "стол" знаками для слепых. Она делала это бесчисленное множество раз несколько дней подряд, пока он не научился соединять у себя в уме эти символы и объект, к которому прикасался. Когда он внезапно понял эту связь, лицо его засияло счастьем, и его уже было не остановить. Шошана научила его двадцати двум буквам еврейского алфавита, а затем стала работать над расширением его словарного запаса. Речевой терапевт учил его говорить на иврите с помощью синтезатора речи. Впервые он смог общаться в восемь лет. Когда это произошло, Малка сообщила мне, что нам надо серьезно поговорить. Она заявила, что пришло время выполнить ее обещание Всевышнему. Так начался проект "Шалва".

Вскоре стало ясно, что Йоси – очень умный и талантливый мальчик, как это сразу же распознал Ребе, ребенок с необыкновенной выдержкой.

В возрасте двадцати лет он потерял способность ходить, но, тем не менее, настаивал на том, чтобы продолжать путешествовать. Он хотел прокатиться на слоне в Таиланде, и он это сделал. Как выяснилось, он обладал необыкновенным нюхом и стал сомелье – экспертом по вину. Его вина, которые так и называются – "Йоси", – хорошо приняты публикой и продаются в аэропорте "Бен-Гурион" в беспошлинных магазинах.

В день, когда он встретился с Ребе, он снова и снова хватал пятицентовики, которые ему давал Ребе. Я надеюсь, он никогда не перестанет быть таким же упорным и будет и дальше двигаться вперед.

Перевод Якова Ханина