В главе "Ваякгель" рассказывается, как сыны Израиля, мужчины, женщины и дети (стариков тогда не выносили в отдельную категорию и считали нормальными людьми), жертвовали на возведение Скинии всякие (заповеданные) ценные материалы: золото, серебро, медь, синету, пурпур, червленицу, виссон и т. д. И что характерно: полная разнополосица во всех аспектах. Жертвовал, как уже было упомянуто выше, кто попало, без разбора: всех возрастов, всех полов (двух, больше нет), одного вероисповедания (зато разных направлений!), каждый жертвовал, что у него было, исходя из своих финансовых возможностей, социального статуса и т. п. Из живого, растительного, неживого. А желающие и умеющие смогли и поучаствовать в изготовлении фрагментов конструкции ("И все жены, каких вознесло их сердце в мудрости, пряли козий волос" и т. д.).

И все это – в полную противоположность приношению полушекеля, упомянутому в предыдущей главе "Ки тиса". Там все было ровно наоборот: приносили только полушекели, ни больше, ни меньше, только серебра, только мужчины, только определенного возраста. И никакого личного участия в обработке – сдал и гуляй. Короче говоря, красота и порядок, как их себе представляют завучи и прапорщики.

В результате на Скинию дали гораздо больше, чем было нужно, и после возведения осталось полно всего посвященного. А вот полушекелей – ровно столько, сколько было нужно. Ок, скорее, детали, на которые пошло серебро полушекелей, проектировались, исходя из планируемого урожая полушекелей, но результат тот же.

Как известно (см. Шла, Ваикагель-Пэкудей), возведение Скинии было призвано искупить грех золотого тельца. И поскольку в этот грех были вовлечены все и вся, то и на искупление мобилизация была тотальной. Включая детей. Ведь за грех коллективного идолопоклонства (а грех золотого тельца был грехом идолопоклонства), в отличие от других прегрешений, наказывают даже детей, как мы видим на примере заповеди о "граде отверженном" (см. "Мишне Тора", законы запрета на идолопоклонства, 4:6). Но и заповедь о полушекеле была дана для того, чтобы искупить грех золотого тельца (см. Иерусалимский Талмуд, тр. Шкалим, 2:3)! Почему же в ее исполнении участвовали только взрослые мужики, если провинились евреи всех полов и возрастов?

Напрашивающийся ответ: у греха золотого тельца было как минимум два аспекта. Один – касающийся именно взрослых мужчин и требующий искупления и исправления именно ими. Другой – касающийся всех, принадлежащих к народу Израиля, без разбора.

Чтобы понять, что может иметься в виду, вспомним, что идолопоклонство – это не столько тотальное неверие в Б-га, сколько неверие именно в Б-га Торы, вера в наличие нескольких самостоятельных "сил" ("божеств"). Или даже меньше: вера в то, что помимо Всевышнего есть еще некие обособленные "центры силы" (например, чертовский и т. д.). А если брать тоньше, то и любое допущение существования какой-либо реальности, кроме имеющей Б-жественное происхождение – тоже форма идолопоклонства.

А противоположность идолопоклонству – единобожие: вера и понимание того, что нет никакой реальности, кроме Б-жественной. Нет ничего сущего в полном и истинном смысле слова, кроме Всевышнего. А значит – "все, чем ты занимаешься, делай во имя Небес" (Пиркей авот, 2:12). Если бы Всевышний был не больше, чем владыкой мироздания, то было бы между чем делить свое время и силы: столько-то (по мере набожности) Небесам, что-то (по мере политических амбиций) – людям, что-то – себе. А когда все – не только Б-жье, но и Б-жественное, то подобный дележ бессмыслен и нелеп! Нечего делить, потому что не на кого! Поэтому "во всех путях твоих постигай Его" (Мишлей, 3:6), ибо куда бы ты ни шел, ты идешь по Б-жественному к Б-жественному. Да и сам ты, если задуматься…

Если брать формально, то Тора, безусловно, оставляет нам личное пространство. Столько-то заповедей, то-то запрещено, то-то предписано, а остальное – на наше усмотрение. Как говорится, что не запрещено – то разрешено. Но если задуматься, глядя на мир глазами человека, исповедующего единобожие, то очевидно и несомненно, что отданное на откуп нам, отдано для того, чтобы мы самостоятельно и добровольно решили посвятить (от слова "святость") его Всевышнему. Чтобы у нас было, что посвящать.

Так вот, возвращаясь к разговору про грех поклонения золотому тельцу и его искупление через возведение скинии... О Скинии сказано: "И сделайте мне святилище и буду обитать в них". В них – во всех евреях. Благодаря чему? Благодаря тому, что они берут принадлежащее им (самое ценное из того, что у них есть, каждый свое, и столько, сколько у него есть) и доброхотно (элемент доброхотности приношений всячески подчеркивается Торой) посвящают его на возведение Святилища.

Иными словами, отказываясь от "своего" в пользу "Б-жьего", сыны Израиля преодолевали идолопоклонские по своей природе пережитки и достигали уровня подлинного единобожия, создавая в мире Б-жественное присутствие и становясь сами вместилищами для него.

На этом пути есть два вышеупомянутых (и постоянно упоминаемых в учении хасидизма) этапа: "все, чем ты занимаешься, делай во имя Небес"; "во всех путях твоих постигай Его".

"Во имя" – это когда есть ты, есть Небеса, и ты все свои поступки (не ограничиваясь лишь сферой заповеданного!) подчиняешь воле Небес. Это – основа основ. Без этого – вообще некуда. И это в равной мере требуется от всех, на кого законом Торы возложено служение.

А "во всех путях твоих постигай Его" – это уже тотальное растворение нашей воли в воле Всевышнего. С одной стороны, тут нет никакой обязаловки, а с другой – никаких ограничений. И как результат – возведение святилища, со всеми вышеописанными вытекающими.

Вот-вот должен прийти Машиах. Храм будет отстроен и физически, и духовно. И, как известно, это будет Храм, которому не будет грозить разрушение. Достижение (в первую очередь духовное) станет необратимым. Результат будет достигнут. После чего можно будет с чистой совестью наслаждаться реальными результатами нереальных трудов по реализации вышеупомянутых заветов: "все, чем ты занимаешься, делай во имя Небес" и "во всех путях твоих постигай Его". Не говоря уже о практических заповедях, потому что что о них говорить? Делать нужно!

(Авторизированное изложение беседы Любавичского Ребе, "Ликутей сихот" т. 3, стр. 186-189.)