"Ицхак сын Авраама, Авраам породил Ицхака". Все в этих словах первого предложения из главы "Толдот" взывает к комментарию.

Зачем этот странный повтор – раз Ицхак сын Авраама, стало быть, Авраам отец Ицхака? И комментарии – в изобилии. На поверхности: сын может и не быть продолжением отца, а быть "Абрамом, не помнящим родства", но Ицхак был не таким.

Но дело в том, что Ицхак был, на первый взгляд, сыном, чей жизненный путь, чей характер очень не похож на отцовский. Авраам был странником, Ицхак всю жизнь прожил в Кнаане. Авраам был человеком миссии, "провозглашал Имя Всевышнего" пред всеми, Ицхак "копал колодцы", не очень-то с людьми пересекаясь. На языке Каббалы – Авраам олицетворял "хесед", распространение на окружающих, а Ицхак – "гвуру", сокращение контактов с миром.

Вот из-за этой видимой непохожести Тора и говорит: "Авраам породил Ицхака". На самом деле путь Ицхака это продолжение пути Авраама. Пусть и другими методами, внешне несхожими, но Ицхак добивается исполнения миссии Авраама. И к нему пришел Авимелех, и сказал: "Мы убедились воочию, что с тобою Г-сподь!". Имя Г-спода было провозглашено.

Строгость без доброты это жестокость, доброта без строгости это распутство. Одно немыслимо без другого. Этому учит нас недельная глава: "Авраам породил Ицхака".