Вот что я вам скажу. Связь Ребе и Баба Сали1 была крепкой – нет слов описать ее. Ребе всегда спрашивал о нем. Рав Шломо Матусоф2 часто посещал Баба Сали, и я уверен, делал он это по указанию Ребе. Но и сам рав Матусоф получал огромный заряд духовной энергии от этих встреч с Баба Сали. Баба Сали относился к нему с особым уважением, как к посланнику Ребе, но также и потому, что рав Матусоф и сам по себе был очень особенным человеком.

Я знаю, что в 1952-м году Баба Сали хотел переехать в США. Ему пришлось жить во многих местах, и вот он решил поселиться в Америке. Естественно, он хотел переехать совсем не для того, чтобы жить в шикарном особняке. Но Ребе написал ему в письме – я читал это письмо своими собственными глазами – Ребе писал ему, используя понятия из каббалы, что духовная миссия Баба Сали в этом мире – стоять во главе сефардских евреев, помогать им, ибо он пользуется среди них великим уважением и почетом, а лучше всего это получится в Израиле, а не в Америке.

Я был членом раввинского совета в городе Явне, и Баба Сали тогда жил в том же городе. Глава одной йешивы попросил меня устроить ему встречу с ним. Он сказал мне: "Ты – член семьи, у тебя есть связи, устрой мне это". Я спросил разрешения Баба Сали, и он сказал мне: "Конечно, пускай приходит".

Он пришел, сел рядом с Баба Сали, они начали разговривать. А надо сказать, Баба Сали и без разговоров сразу видел человека насквозь. Он сказал мне: "Принеси закуску для уважаемого раввина".

Я вышел из комнаты. Если бы я там остался, никогда не случилось бы то, что произошло. Как я понял впоследствии, этот раввин упомянул, что он потомок Виленского Гаона, – сам я не слышал в точности, как это было сказано, – а затем, воздавая хвалу Гаону, он отозвался непочтительно о Баал Шем Тове.

Когда я вошел в комнату, Баба Сали был вне себя от гнева. Он сказал этому раввину:

– Ты пришел, чтобы рассказать мне, кто такой Виленский Гаон и кто такой Баал Шем Тов?! Да ты не имеешь ни малейшего понятия, кто такой Баал Шем Тов!

Этот раввин ответил:

– Но ведь мы видим, каким ученым был Виленский Гаон...

– Но ты не знаешь, кто был Баал Шем Тов! Уходи отсюда! Я не хочу тебя видеть! Я не выношу тех, кто выступает против Баал Шем Това!

После того, как этот раввин ушел, Баба Сали сказал мне:

– Что же это ты мне устроил? Как ты мог привести сюда такого человека?!

Я ответил:

– Но ведь я попросил разрешения, я же не знаю его лично!

Этот раввин был главой коллеля (йешивы для женатых мужчин) в Явне. Тогда было очень и очень немного таких коллелей.

– Знаешь что, – сказал мне Баба Сали и начал поглаживать свою бороду. – Если этот челвек еще останется в Явне завтра, то я не Баба Сали. Завтра ни его, ни его коллеля не останется в Явне.

Я жил тогда в Лоде и каждый день приезжал в Явне. Приезжаю я на следующий день – коллель закрыт! Что такое? Городской муниципалитет объявил раввину: господин хороший, забирай своих ученичков и езжай отсюда куда-нибудь еще вот прямо сейчас, потому что у нас нет никаких денег на твое заведение. Фонды закончились.

Я прибежал к Баба Сали, и говорю:

– Баба Сали, что ж вы наделали! Это ж была йешива, люди изучали Тору, был голос Торы в городе...

Он отвечает:

– Не волнуйся, не долго ждать, появится тут коллель получше прежнего.

Но сам Баба Сали из-за всей этой истории собрался и переехал в Ашкелон.

Когда я после этого был на частной аудиенции у Ребе, я произнес благословение "шеэхеяну..." ("что Ты дал нам дожить..."), как это обыкновенно произносят, видя Ребе впервые. Он ответил "Амен". И я рассказал ему всю эту историю. Он начал меня переспрашивать:

– Так как выглядел Баба Сали, как он себя повел? Это точные его слова?

Он хотел знать мельчайшие детали. Я ответил:

– Ну что я могу сказать? Он был как пылающий огонь! Он просто не может перенести, что существуют те, кто выступает против Баал Шем Това.

И я должен признаться, Ребе еще тогда просил меня, просто умолял:

– У тебя есть талант писателя, ты можешь хорошо все изобразить словами. Я вижу по твоим письмам, что ты знаешь, как писать. Напиши все, что ты знаешь о семье Абухацера, о раввинах этой династии! Мир нуждается в этом!

Перевод Якова Ханина