Давным-давно в одном украинском местечке жил еврей-торговец по имени Акива, известный своими щедрыми пожертвованиями на благо общины. На старости лет он решил переехать в Землю Израиля, чтобы провести там последние годы своей жизни. Ему устроили пышные проводы, друзья по-доброму завидовали тому, что у него есть возможность побывать на Святой земле. И даже по прошествии нескольких месяцев после отъезда Акивы жители местечка вспоминали о нем, много говорили о его добрых дела и благородстве и надеялись, что он благополучно прибыл в Эрец-Исроэль.
Каково же было их удивление, когда через год после того, как Акива покинул родные места, он… вернулся! Евреи встретили его с радостью и засыпали многочисленными вопросами о святых местах, которые он посетил. Каждый хотел с ним поговорить и посмотреть своими глазами на еврея "из наших", который только что прибыл из Святой земли.
Акива с гордостью рассказал, что объехал почти всю Землю обетованную – побывал в Иерусалиме, Тверии и Цфате, молился на могилах рабби Шимона бар Йохая на горе Мерон и праматери Рахели в Бейт-Лехеме, в пещере Махпела в Хевроне и у Стены плача. Земляки слушали его с увлечением, рисуя в своем воображении прекрасные картины Святой земли, и казалось даже, что они сами дышали ее святым воздухом. И только на вопрос о том, почему он вернулся, Акива не дал ответа, лишь глаза его затуманились печалью.
Вскоре после своего возвращения, Акива заболел и слег в постель, его состояние ухудшалось изо дня в день, пока он не почувствовал, что умирает. Тогда он позвал к себе старост из хевра кадиша (похоронного братства). Они пришли и сели рядом с постелью больного, ожидая его распоряжений. Однако Акива лежал с закрытыми глазами и молчал. А когда старосты, не дождавшись ни одного слова, встали и, пожелав ему скорейшего выздоровления, собрались уходить, Акива поблагодарил их за приход и попросил прийти на следующий день.
То же самое повторилось и на следующее утро. И только когда они пришли на третий день, Акива сразу же заговорил: "Вы, конечно, недоумеваете, почему я просил вас прийти снова и снова? Вам также, наверное, как и всем остальным, интересно, почему я вернулся из Земли Израиля. Мой рассказ ответит на все вопросы и развеет все сомнения. Как вы, наверное, помните, я всегда ездил на ежегодную ярмарку в Бердичеве. Я проводил там несколько недель, и каждую Субботу праздновал при дворе цадика рабби Леви-Ицхока. Я молился в его бейс-мидраше, слушал проповеди праведника, желая почерпнуть у него святости и Б‑гобоязненности.
Однажды перед самым началом молитвы в синагогу буквально ворвался один еврей. Он был крайне взволнован и, горько рыдая, рассказал о том, что его обокрали, и он не знает теперь, как жить дальше. Рабби Леви-Ицхок попытался успокоить его и попросил рассказать, что же произошло. Еврей сказал, что он работает поверенным у нескольких богатых купцов, которые доверяют ему крупные суммы денег для проведения торговых операций. В тот день у него украли все имеющиеся при нем деньги. И теперь он в отчаянии, потому что не знает, как возместить такую сумму, и к тому же боится, что потеряет доверие купцов и лишится доброго имени и парносы. Еврей попросил рабби Леви-Ицхока помочь ему в его беде. С его слов стало известно, что в краже подозревают молодую служанку, на которую указал хозяин корчмы.
Рабби повелел позвать корчмаря и девушку, которая, представ перед ребе, слезно клялась в своей невиновности. Пришедший с ней отец подтвердил, что хотя они и бедны, но его дочь честна и непорочна, и он не верит, что она могла совершить такой грех. Тем не менее, хозяин корчмы настаивал на своем подозрении, утверждая, что никто, кроме девушки, не мог взять деньги… Тем временем вокруг собралось много людей, и каждый высказывал свое мнение о происшедшем.
Рабби Леви-Ицхок попросил всех замолчать и сказал: "Нет сомнений, что совершена кража, а также у меня нет никаких сомнений, что девушка не виновата. Поэтому я объявляю, что тот, кто готов сейчас возместить украденную сумму денег из своего кармана, разделит со мной мою долю в грядущем мире!" Услышав это, я немедленно ответил: "Так как я деловой человек и привык юридически правильно оформлять любые сделки, то если ребе даст мне письменное подтверждение своего обещания, я готов предоставить необходимую сумму".
Рабби Леви-Ицхок согласился. Я вынул бумажник и отсчитал необходимую сумму, которую ребе передал пострадавшему еврею. Праведник сказал несколько слов утешения смущенной девушки и благословил ее, в уверенности, что Б‑г воздаст ей за позор, который по ошибке достался на ее долю. Рабби попросил меня подойти к нему после службы, чтобы получить его письменное обязательство. Теперь все стороны были удовлетворены.
Когда служба закончилась, ребе позвал меня и вручил собственноручно написанную и подписанную бумагу следующего содержания: "Да откроются врата правосудия предъявителю сего, ибо он заслужил разделить со мной удел мой в грядущем мире. Подпись: Леви-Ицхок бен Соша-Сара". Вручая мне записку, рабби просил никому об этом не говорить, до того момента, когда не настанет мой последний день. Тогда я должен буду вызвать габая похоронного братства и попросить его вложить записку мне в руки после обряда очищения и похоронить меня с ней. Вы понимаете, что я хранил эту записку как зеницу ока. Для лучшей сохранности я положил ее в корешок обложки своего сидура.
Собравшись ехать в Землю Израиля, я пошел к рабби Леви-Ицхоку попрощаться и получить благословение. Рабби сказал, что рад меня видеть, и в особенности потому, что вчера вечером у него был еврей, который принес деньги, украденные в свое время у поверенного. Этот еврей признался ребе, что не смог удержаться от соблазна, несмотря на то, что никогда в своей жизни раньше так не грешил. Когда он услышал, что другой еврей возместил из собственного кармана украденную сумму денег, чтобы спасти подозреваемую от позора, в нем заговорила совесть. Раскаявшись, он решил вернуть деньги добровольно. "Теперь реб Акива, вы можете получить ваши деньги и вернуть мне обязательство, которое я дал вам", – сказал рабби Леви-Ицхок.
"Ребе, – ответил я, – среди деловых людей не принято идти на попятную после совершения удачной сделки. Вы можете располагать этими деньгами по своему усмотрению, но я не готов отказаться от полученной привилегии. Мне кажется, что справедливость восторжествует, если ребе отдаст эти деньги бедной девушке, как компенсацию за позор и перенесенные ею страдания. С таким приданым она сможет найти хорошего мужа, который составит ее счастье". Цадик из Бердичева с радостью согласился с моим предложением.
Перед поездкой в Святую землю я отдал все свои книги в бейс-мидраш, в том числе и свой старый сидур (так как купил в дорогу новый), совершенно забыв о спрятанном в нем обязательстве ребе. Вот по этой причине я и вернулся из Святой земли. Когда вы приходили ко мне вчера и позавчера, я чувствовал, что мой последний час еще не настал, но сегодня я уверен, что достиг конца своего пути. Под подушкой вы найдете записку, я прошу – не забудьте вложить ее мне в руку…"
После этого Акива произнес Видуй (исповедь), и его душа покинула этот мир в уверенности в своей доле в грядущем мире, благодаря святому рабби Леви-Ицхоку из Бердичева, да защитят нас и весь народ Израиля его заслуги.
Начать обсуждение