В главе "Ваешев" рассказывается о двух снах, которые снились Йосефу, сыну праотца Яакова: "Вот мы вяжем снопы среди поля, и вот поднимается мой сноп и так и стоит, и вот окружают его ваши снопы, и кланяются они моему снопу… И вот солнце и луна и одиннадцать звезд кланяются мне". По большому счету, оба сна об одном и том же: Йосеф станет тем, пред кем придется склониться всем его братьям. Единственное существенное добавление во-втором сне – "солнце и луна" (Яаков и Билга). Оправдывает ли появление этой детали необходимость во втором сне? Почему бы не ограничиться сном о звездах и закрыть вопрос? Не может же быть, чтобы два сна были нужны для того, чтобы довести братьев до полного бешенства… Или может?
В главе "Микец" (мы забегаем вперед, но это будет не большим спойлером, чем упоминание того, что Анна Каренина бросилась под поезд) рассказывается о двух снах фараона: про коров-коровоедов и колосья. Казалось бы, тоже те же коровы, только в профиль: семь тучных лет, семь голодных игр. Но там причина того, что сон фактически дублируется, объясняется просто и понятно (и прямым текстом): "Что же до повторения сна Паро дважды, то уготовано это от Б-га, и спешит Б-г содеять это" (Берешит, 41:32). Причина же того, что Йосефу приснилось два заслуживающих упоминания в Писании сна не поясняется. Как само собой разумеющаяся, надо полагать.
Возможно, дело в том, что Йосеф – это продолжение праотца Яакова, как сказано: "Вот родословная Яакова – Йосеф…" А все деяния праотцов – урок служения и прямое указание для их потомков (см., например, Рамбан к Берешит, 12:6).
Что снилось Йосефу? Сначала поле и снопы, затем солнце, луна и звезды. Тут символика настолько очевидна, что и говорить не о чем: поле – это наш материальный мир, территория Эсава, который "человек поля", даже не сад (намек на Ган Эден), но все-таки не пустыня. А небесные тела – это Небеса, духовные миры, духовные вопросы.
Кстати, обратим внимание: фараону сначала снятся коровы, затем злаки. Т. е. сначала более сложные организмы, затем менее. Если бы ему пришлось третий сон показывать, там бы гранитные валуны жрали кристаллы. Но главное даже не в этом, а в том, что тематика его снов – сугубо земная, ничего небесного.
Это принципиально. Еврей, телом находясь на этом свете, душой пребывает в двух мирах: на этом и на том. Это то, о чем, сказал Шестой Любавический Ребе, Ребе Раяц, чекистам, которые пытались запугать его, размахивая перед его святым лицом наганами (во время ареста в 1927-ом): "Тот, у кого много богов и только один мир – боятся пистолета. А тот, у кого один Б-г и два мира, тот ничего не боится". Речь, важно понимать, не о том, что после этого мира еврей попадает в тот. А о том, что, находясь в этом, материальном мире, еврей душой связан с миром духовным.
Канал связи между этими мирами метафорически показан в еще одном сне, сне Яакова –лестница. Основание – на земле, окончание – на небесах.
То, что Йосефу в очевидно взаимосвязанных снах снится сначала поле, а затем небеса, указывает на то, что происходящее с евреями в разных мирах обязано быть взаимосвязано: материальные аспекты бытия не только не должны мешать духовным, но, наоборот, помогать в служении, стараясь достичь уровня, на котором сама материальность превращается в духовность.
(Наверное, стоит пояснить, что под "духовным" мы понимаем происходящее в душе и в высших мирах, а не высшую нервную деятельность тела, которая настолько материальна, что еще несколько лет и человек, которому не заходит музыка Брамса, и это его почему-то беспокоит, будет сдавать анализ кала, на основании результатов которого, ему будет прописываться курс средства, которое за неделю приведет его метаболизм в брамсосвосприимчивое состояние. Так что важно не путать.)
То, что по недоразумению может быть воспринято, как противопоставление иудаизмом материального духовному, не более, чем недопонимание. Проблема не с материальностью как таковой, но со связанной с ней тягой к материальным (да-да, включая Брамса) удовольствиям. А само по себе здоровое тело не только не помеха, но и необходимое условие. О чем свидетельствует хотя бы то, что для получения доступа к участию в храмовом служении, коэну следует быть безукоризненно здоровым (никакой интеграции коэнов с ограниченными возможностями в Храме не было, хотя подъем на жертвенник и выглядит, как приспособленный для колясочников). А еще так прямым текстом постановляет Рамбам в "Мишне Тора" (Законы воззрений, 4:1), и никто не оспаривает его постановление.
В духовном плане (не путать с психологическим!) еврей устроен таким образом, что он автоматически удовлетворяет свои материальные потребности в первую очередь для того, чтобы служить своему Творцу. Другое дело, что этим почти никогда не ограничивается. Но в основе – это именно так.
Есть известная история о том, как сыновья Четвертого Любавического Ребе, Ребе Маараша, рабби Залман-Аарон и будущий Пятый Ребе, Шалом-Довбер (Рашаб), будучи детьми, заспорили о том, в чем выражается духовная специфика еврейства. Не сумев прийти к единому мнению, обратились к отцу. Тот вызвал своего служку, малограмотного еврея, по имени Бенцион. И между ними состоялся такой разговор.
– Бенцион, ты сегодня ел?
– Ел, Ребе.
– Хорошо поел?
– Что значит "хорошо"? Наелся.
– А зачем ты ел?
– Чтобы жить.
– А зачем ты живешь?
– Чтобы быть евреем и служить Всевышнему.
И на этих словах Бенцион вздохнул.
Отослав служку, Ребе Маараш объяснил сыновьям, что еврей, независимо от того, как много он знает или как много задумывается над этим, как воспитан и чему обучен, инстинктивно живет в ощущении того, что он существует для того, чтобы самореализоваться в служении Всевышнему. И живет с ощущением того, что получается у него это не очень, что утверждение "Я живу только для того, чтобы служить Всевышнему" – не совсем соответствует истине. Вот он и вздыхает.
Однако, поскольку, как говаривал святой Бешт, "человек находится там, где находятся его желания" (выглядит как немудрящий мотиватор, но на самом деле это очень навороченная, практически бездонная каббалистическая концепция). Поэтому одного надсознательного желания всеми аспектами своего материального существования служить Творцу достаточно для того, чтобы оно реализовалось. По крайней мере, на сущностном уровне.
Это о смысле снов Йосефа и взаимосвязи между ними в общем и целом. Теперь перейдем к частностям.
В первом сне Йосефу снится, что "вот мы вяжем снопы среди поля". Работа. То бишь служение. Фараону, кстати, ничего подобного не снится. Ему снятся какие-то дарвинистские штучки про естественный отбор и т. п. Но ни намека на служение. Это еще одна важная отличительная особенность еврейского мира, мира святости – здесь ничего и никогда не дается даром. От каждого по способностям – каждому по труду. Сформулировано Прудоном, но к реальному социализму никакого отношения не имеет. Социализм – это как раз прекрасная модель функционирования богопротивных оболочек-клипот, всячески стимулирующих и поощряющих всевозможное паразитирование и халяву ("то, что мы ели в Египте даром": иллюзия дармовщины "в награду" за готовность пребывать в реальном рабстве. И как поясняют наши мудрецы, даром – это без необходимости исполнять заповеди).
Вот и первый частный урок, который дают еврею сны Йосефа: первым делом – служение, практическое исполнение заповедей и подчинение этой цели всех материальных аспектов существования. То самое основание лестницы, что на земле, но которая (единственная!) ведет на Небеса.
В чем заключается служение ("работа")? В вязке снопов. Колосья растут каждый сам по себе. Дело еврея сводить разрозненные сущности в системы, выявляя единство замысла Творения и, как следствие, Творца. Речь идет о выведении любой закономерности, кстати, любой гармонии. Не случайно, в наше время, в канун прихода Машиаха все стремительно движется к единству: научные мультидисциплины, мультиисскуство, мульти-СМИ, мультикультура, мульти рода войск, просто мультики. Опять же фьюжн, будь он неладен. Нам даже ничего делать особенно не надо. Так, подправлять немного. Но тысячи лет это было эксклюзивно нашим национальным проектом.
Где свершается служение? Где работают жнецы? В поле. Поле, как уже упоминалось, жизненное пространство Эсава. Материальный мир, который всегда его только и интересовал. Индивидуализм и обособленность – основа основ существования в нем (на чем, например, в наши дни играют социальные сети, заставляя гоняться за лайками и идти почти на что угодно ради них). Еврейская же работа – изменять это "естественное" положение вещей на неестественно-богоугодное. Собственно, получается, что все претензии Эсава к Яакову справедливы: вторгся, понимаешь ли, на чужую территорию (из шатра Шема в поле Эсава) и устанавливает свои, неместные порядки. Захватчик, оккупант и колонизатор. Единственное наше оправдание: не корысти ради, но лишь волей пославшего наши души в это мир ("в поле") Господа.
Цель метафорической "вязки снопов" – "поднимается мой сноп и так и стоит, и вот окружают его ваши снопы, и кланяются они моему снопу". О чем это? О том, что все евреи (и в частности, все евреи одного поколения) представляют собой единое целое, структура которого, как объясняется в Каббале и в учении хасидизма, соответствует строению человеческого тела. Не вдаваясь слишком глубоко в анатомию и физиологию, вспомним, что, согласно сказанному в Зоѓаре (ЗХ, 2:153а), в здоровом теле все органы и все процессы контролируются тремя органами: мозгом, сердцем и печенью. В первую очередь и главным образом – мозгом. "Мозг" поколения – это его глава, Моше своего поколения.
Т. о. мы получаем следующую картину: первый сон Йосефа о том, что смысл еврейского существования – служение. Что служение, по сути, заключается в выявлении Б-жественной природы вещей, Б-жественного присутствия в нашем мире. И в подчинении этой цели сущностей материального мира. В первую очередь – еврейских тел и еврейских животных душ. Это служение неизбежно приводит к пониманию значения роли главы поколения для достижения стоящей перед нами цели и, как следствие, к принятию на себя духовной "власти" главы поколения, "склонения" перед ним.
На самом деле, естественно, связь с главой поколения и духовная подчиненность ему существует в душе еврея изначально. Но это – имманентный нашим душам механизм, не имеющий прямого отношения к служению. Врожденное и унаследованное как раз с тех пор, как одиннадцать снопов поклонились снопу Йосефа-праведника. А если мы говорим о служении и о связанном с ним сознательном выборе, то, конечно, сначала человек "увязывает свой сноп" (т. е., как минимум, подчиняет свою животную душу и материальное тело служению Всевышнему), и только тогда появляется необходимость кланяться "снопу Йосефа", подчиняться главе поколения. Грубо говоря, появляется хасид.
Но это все "в поле", в рамках и ограничениях материального мира. Но, как мы помним, это только отправная точка – основание лестницы, устремленной в небеса. Поэтому вслед за сном о снопах приходит сон о звездах. Он о принципиально ином уровне служения.
В учении хасидизма объясняется, что Б-жественная душа спускается в этот мир только для того, чтобы вернуться на исходную ступень, у подножия престола славы, но приволочив туда трофеи: животную душу и тело, с которыми она связана на этом свете.
Закончив вязать снопы (т. е. полностью подчинив поступки, речи и мысли Б-жьей воле), человек обязан всецело сосредоточиться на духовных аспектах служения. Это означает не то, не дай Б-г, что ему следует прекратить практически исполнять заповеди, а лишь то, что невозможно ограничиваться автоматическим исполнением – требуется эмоциональное и интеллектуальное наполнение. Но и находясь на этом уровне духовной просветленности и, так сказать, превратившись в звезду, еврей обязан безраздельно подчиняться главе поколения, как сказано "и вот солнце и луна и одиннадцать звезд кланяются мне".
Сложно сказать, сколько людей в истории человечества и еврейского народа получили возможность на практике последовать этому указанию. Сколько достигли уровня одиннадцати звезд и, тем более, солнца и луны. Не важно. Жнецам в поле критически важно понимать, что тотальное подчинение главе поколения требуется на любом из достижимых уровней творения. В том числе и от абсолютных праведников и величайших мудрецов. Знание этого момента помогает составить верную картину мира и своего места в нем.
Итак, из снов Йосефа мы узнали, что, во-первых, только труд (духовный) освобождает и позволяет взойти по лестнице, основание которой на земле, а вершина достигает небес. Ведь мы могли подумать, что раз мы, евреи, любимые и единственные дети Всевышнего, принцы и принцессы (а если мы еще и знатоки Торы, то сразу цари и царицы), то и трудиться нам не нужно. Приходит первый сон Йосефа и показывает нам жнецов, намекая, что только труд позволит нам исполнить свое предназначение в этом мире. И, что гораздо важнее, только наш труд позволит привнести в наш мир достаточно святости, чтобы сделать его достойным прихода Машиаха. Другое дело, что поскольку речь, как ни крути, идет о царских детях, даже небольшое усилие оценивается очень высоко и вознаграждается с царской щедростью. Но хоть сколько-то труда придется приложить. Должно быть то, о чем, без преувеличения можно сказать "усердствовал". Как сказано (Мегила, 6б): "Усердствовал и не нашел – не верь, не усердствовал и нашел – не верь, усердствовал и нашел – верь". Иными словами, само усилие является гарантией результата. По крайней мере, когда речь идет о взаимоотношениях с Небесами. С девушками это так не работает, к сожалению.
А во-вторых, как бы высоко не поднялись мы в своем служении, даже поднявшись на небеса, следует оставаться склоненными пред главой поколения. Без этого ничего толком не получится ни в личном плане, ни в национальном.
Вот-вот должен прийти Машиах. Прежде всего и до всего прочего, это будет царь. Кому не нравится слово "царь", можно подставить любое другое. Суть не поменяется: речь идет о главе поколения. Получается интересная штука: элемент служения, тот, о котором речь (образный ряд) в первом сне Йосефа, с приходом Машиаха окончательно утратит свое значение и ценность. Game over. Но вторая история, про главу поколения и связь с ним сохранится и поднимется на новый уровень: мы начнем реально ощущать связь с главой поколения (Машиахом) и благодаря этому ценить ее по достоинству и заботиться о ней как следует. Вскорости, в наши дни.
(Авторизированное изложение беседы Любавичского Ребе, "Ликутей сихот" т. 3, стр. 59-64.)
Начать обсуждение