Слово пекудей буквально переводится на русский язык как “счета” или “перечень”, и оно стало названием нашей недельной главы. Эта глава завершает вторую книгу Торы, книгу Шмот, и на ней также заканчивается тема создания переносного Святилища, основная на протяжении последних пяти глав. Если подсчитать, то ей посвящена примерно десятая часть текста Пятикнижия.

Это подчеркивает огромную значимость произошедшего, ведь сооружение Мишкана стало явным и зримым свидетельством постоянного присутствия Всевышнего среди народа Израиля. Но очевидная избыточность текста не может не вызвать вопрос, в особенности памятуя о присущей Торе лаконичности изложения.

Любавичский Ребе объясняет, что, повторяя дважды в начале нашей недельной главы: “Вот счета по святилищу, святилищу свидетельства…”, – Тора дает нам намек. Ведь, казалось бы, достаточно было сказать: “Вот счета по святилищу свидетельства…”. Для чего этот повтор? Но таким образом, Тора как бы намекает на два различных явления, два различных Святилища: в мидраше Бемидбар Раба наши мудрецы объясняют, что есть Небесный Храм и есть земной. А подобной избыточностью текста Писание указывает на фундаментальный аспект служения – соотнесение идеального духовного потенциала и его материального воплощения, в нашем случае – на два Мишкана: того, который Всевышний показал Моше на Синае, и созданного людьми.

Согласно этому пониманию, в главах “Трума” и “Тецавэ” говорится о том, каким должен быть идеальный Мишкан, каким Всевышний представил его Моше, показав последнему образ как всей конструкции, так и каждого ее элемента. А в главах же “Ваякгель” и “Пэкудей” он описывается таким, каким евреи его воплотили на практике. Совершенство скрытого в повелении потенциала, реализуется тут силами человека в материальном выражении заповеданного, именно поэтому, говорит Ребе, Тора столь скрупулезно перечисляет все элементы Святилища еще раз.

Нет сомнения в том, что идеальный прототип всегда совершенней и возвышенней его реального воплощения. Тем не менее, на практике воля и желание Всевышнего реализовалась именно в создании описываемого в главах “Ваякгель” и “Пэкудей” материального сооружения, а не в том его прообразе, уже существовавшем в высших мирах, идеальном Мишкане, описанном в повелениях глав “Трума” и “Тецавэ”. И обещание Всевышнего “Я буду обитать среди них” осуществилось там, в рукотворной конструкции из металлических деталей, шкур и балок. Потому что, как некогда было сформулировано в мидраше Танхума, “захотелось Ему, благословенному, иметь обитель в нижнем из миров”, и при этом имеется в виду как раз наш материальный мир, в котором проявления духовного тотально сокрыты. Однако, согласно необусловленному, сущностному желанию Творца, конечная цель Творения находит свое полное выражение именно в нем, благодаря усилиями человека.

И Ребе говорит, что одним из основных уроков, которые мы можем извлечь из этого знания, является тот, что нам никогда не следует отчаиваться от очевидного несовершенства нашего служения. Порой у человека опускаются руки, когда он, видя результат своих усилий, и его несоответствие задуманному, ошибочно рассуждает: как же я, в своем актуальном состоянии и положении могу воплотить те возвышенные идеалы, которые мне предписывает Тора? Но нам всегда следует помнить о том, что Творец знает свои творения, и вовсе не ждет от нас того, что нам недоступно!

Недаром мидраш Бемидбар Раба пишет от имени Всевышнего: “То, чего Я от вас требую, – по вашим силам, а не по Моим”. Предосудительным является не неполное соответствие идеалу, что попросту неизбежно, а несоответствие собственным силам и возможностям, что уже полностью зависит от нас самих.