Глава Торы “Пекудей” подводит итог рассказу о возведении Святилища и подробной описью перечисляет все, что евреи пожертвовали для строительства Храма, и все, что из этого было изготовлено. Удивляет в этом не щедрость, с которой евреи жертвовали на благое дело (вплоть до того, что первый и единственный раз в истории фандрайзинга Моисею пришлось сказать: “Все, хватит!”), а сам факт такого детального исчисления.

Учет и контроль в иудаизме, конечно, очень важны, но требуют большой осторожности. Поскольку прямое исчисление и публичная демонстрация результатов может стать причиной сглаза. Поэтому и перепись населения, описываемая пару глав тому назад, проводилась не прямым пересчетом, а через сбор полушекелей. Здесь же мы видим прямой счет с оглашением результатов, без оглядки на эту опасность.

Существует объяснение, что то, что мы называем сглазом, может явиться результатом некоего сигнала, посылаемого в Высшие инстанции завистливыми мыслями того, кто видит чей-то успех и благосостояние. Небесный суд может принять к рассмотрению такой духовный донос и заинтересоваться: а действительно ли этот некто заслуживает все это благо, выставленное на всеобщее обозрение? Понятно, что, когда суд “присматривается”, ничего хорошего это не сулит…

Но собранное и изготовленное для Храма – и посчитанное затем – не было демонстрацией частного богатства. Это не было даже народным добром. Оно стало тем, что Всевышний назвал Своим жилищем, местом Своего пребывания. Все подсчитанное и учтенное было связано с Творцом, являясь частью Б-жьего Храма, и потому не было подвластно ни сглазу, ни суду.

Отсюда напрашивается вывод, что верное средство обезопасить себя от сглаза и сделать так, чтоб Небесный суд не принимал к рассмотрению мысленные доносы завистливых глаз, – это не прятать от них свое добро, а сделать так, чтобы оно было не “своим”, а Б-жьим. То есть осознать свое предназначение и сделать так, чтобы и жизненные успехи, и приобретаемое имущество помогали душе исполнить ее миссию в этом мире, а не просто впечатляли соседей.