С точки зрения закона Торы наши праотцы не имели иного уникального статуса по сравнению со своими современниками. Общечеловеческие законы, «семь законов Ноаха», были теми формальными рамками, которые обязывали их наряду со всеми остальными людьми. Их духовное величие никак не отражалось на юридических правах и обязанностях, оставаясь в рамках личных достоинств, добровольно возложенных на себя обязательств.

Дополнительным доказательством отсутствия особого статуса является то, что исполнение добровольно принятых на себя заповедей тройкой праотцов никак не обязывало их потомство. И буквальное чтение Торы прямо указывает на то, что еврейство Авраама относилось к области духа, а не права. Еврейство в нашем понимании, обязывающее к соблюдению заповедей по праву рождения, возникло лишь после дарования Торы на горе Синай, а во времена праотцев оно было личным выбором человека, который мог добровольно принять на себя особые отношения с Творцом, отразившиеся в союзе с Ним, благословенным, заключенным с Авраамом, но мог и не принять!

Семь законов Ноаха оставляют отданным на произвольный выбор огромный пласт частной и общественной жизни. Они очерчиваю, в основном, рамки допустимого, предоставляя людям возможность заполнить внутреннее пространство по своему выбору. И люди активно его заполняли самостоятельно, вводя правила и нормы, благоприятные для общества в целом.

Но было бы неверным считать, что человечество не извлекло никаких уроков из своей истории и не сделало надлежащих выводов о должном поведении и соблюдение неких рамок, которые, формально не попадая под семь законов Ноаха, тем не менее, служили великой задаче овладения миром, обеспечивая жизнь общества. Люди естественным образом формулировали некие обязывающие всех правила общежития, которые человечество принимало на себя добровольно, исходя, главным образом, из печального опыта Потопа, истории с Вавилонской Башней, гибели Содома и Аморы, иных драматических или трагических событий истории.

В свете всего вышесказанного легко понять, что в ситуации, когда соблюдение заповедей Торы, принятое на себя праотцами как добровольное устрожение, как ответ на запросы души, входило в противоречие с теми нормами и обязательствами, которые приняли как обязывающие народы мира, то приоритет был, однозначно, у последних.

Одним из таких обязывающих обычаев человечества стала верность данному слову. Именно поэтому в ответ на претензию Яакова: «Что это сделал ты мне! Ведь я у тебя за Рахель служил! Почему ты меня обманул?»1, – Лаван был вынужден оправдываться. Это были не риторические вопросы обманутого бедняги, это юридическое обвинение в непорядочности ведения дел, в нарушении общепринятых норм!

Но ведь сам Яаков уже обещал Рахели, что возьмет ее в жены. Не жениться на ней было равносильно обману, что явилось бы куда более серьезным нарушением по сравнению с добровольно принятым на себя запретом не жениться на сестре жены. И вот он встал перед навязанным выбором: добровольно следовать еще не данному запрету не брать в жены двух сестер или, после того как Яаков женился на Лее в результате подлога, сдержать данное Рахели и самому Лавану слово, что являлось обязательной нормой современного ему общества.

На самом деле это касается каждого из нас. Во всех тех случаях, когда между собой вступают в противоречие с одной стороны – заповеданное, а с другой – самостоятельно принятые на себя устрожения и обычаи, то вопроса быть не должно: личные нормы уступают общественным, закон приоритетен по отношению к личному обычаю. То, что порой, в силу безграмотности или злого начала, люди отстаивают свои обычаи и предпочтения в ущерб прямым повелениям или запретам Торы неизбежно приводит к греху и зачастую отзывается трагедией.

Наши устрожения являются похвальным и естественным результатом выразить свое отношение ко Всевышнему. Но при этом необходимо делать это, если можно так выразиться, за свой счет! Религиозное рвение не должно причинять ущерб или вред окружающим (ни в материальном, ни в духовном смысле). В обсуждаемой нами истории это относилось к Рахель, которая могла стать жертвой стремления Яакова к самосовершенствованию и благочестию. Но тот же принцип относится ко всем нам: наши устрожения и духовные потуги на праведность не должны идти в ущерб нашим близким, родным и соседям.