Самоотверженная попытка последнего нееврейского пророка Билама проклясть народ Израиля, закончилась тем, что он дал народу Израиля одно из прекраснейших благословений, а также первым в истории внятным пророчеством о приходе праведного Машиаха. Но мы поговорим о другом пророчестве Билама – касающемся не самого прихода Машиаха, а определенного аспекта его непосредственных последствий для народа Израиля.

Как известно, Раши, в своем комментарии к Пятикнижию, объясняет только прямой смысл Писания. И если и приводит мидраши (которые, по определению жанра мидраша, объясняют непрямой смысл), то только такие, которые касаются прямого смысла. И поэтому Раши регулярно отступает от канонических формулировок мидрашей, скорее пересказывая их, чем цитируя – в зависимости от нужд объяснения именно прямого смысла комментируемых слов.

И именно поэтому в ряде случаев Раши приводит именно мидраши, представляющие собой не прямые, а иносказательные или даже выглядящие ассоциативными толкования слов Пятикнижия. Как так? А так, что в тексте Пятикнижия есть метафорические пассажи. Понятно, что прямое значение их слов – метафорическое, аллегорическое и далее, по списку. Но при этом, в силу все того же принципа толкования, Раши толкует метафорические тексты в соответствии с прямым смыслом метафор. И прямым смыслом слов, в которые они облечены.

Наверное, проще будет продемонстрировать это на конкретном примере. А заодно и разобраться с тем, как понимать сказанное Раши в том конкретном случае. Итак, пророчество Билама. Пророчество, которое Писание вновь и вновь именует “притчей”. Самый, насколько можно судить, иносказательный (и поэтичный) эпизод Пятикнижия.

И вот среди прочего Билам говорит: “Ибо нет ворожбы у Яакова и волховства у Израиля, в свою пору будет сказано Яакову и Израилю, что содеял Б-г!”1 Оставим сейчас в стороне неизбежную условность и неточность перевода. Обратимся прямиком к толкованию, которое Раши дает словам “ныне будет сказано Яакову”: “Еще наступит пора, подобная нынешней поре, когда любовь [Всевышнего] к ним обнаружится на глазах у всех, ибо они будут сидеть пред Ним и учить Тору из Его уст, и предел их пред ангелами служения, и те будут спрашивать у них: “Что содеял Б-г?” Таково значение сказанного: “И будут глаза твои видеть Учителя твоего”2. Другое объяснение: “будет сказано Яакову” относится не к будущему, а к настоящему: они не нуждаются в гадателе и ведуне, ибо во всякую пору, когда должно быть сказано Яакову и Израилю, что сотворил Святой, Благословен Он, и каковы Его предопределения в Высях, они не гадают и не ворожат, но им через пророков говорится, каково предопределение Вездесущего, либо им сообщают это “урим” и “тумим”. А Онкелос переводит иначе”. Все это – пересказ приводимого в мидраше Танхума.

Спрашивается, где в словах Писания хотя бы намек на все то, о чем пишет Раши в этом комментарии (особенно в первой части)? К Танхуме таких вопросов нет – мидраш есть мидраш. А к Раши есть! И почему Раши не ограничивается одним объяснением? (Это вопрос, которым мы обязаны задаваться всякий раз, когда в рамках одного комментария Раши предлагает больше одного объяснения.) И почему Раши первым приводит именно первое объяснение? Чем оно предпочтительнее второго?

И наконец, зачем Раши добавляет в конце: “А Онкелос переводит иначе”? В огромном числе случаев Онкелос понимает и переводит на арамейский слова Пятикнижия иначе, чем Раши объясняет в своем комментарии. И как правило, Раши не упоминает этот факт. А тут – упоминает. Почему?

Что касается основания для первого объяснения (“еще наступит пора, подобная нынешней”), то толкователи Раши указывают в качестве такового конструкцию “ка-эт”, которая может быть понята и как “ныне” (дословно “в эту пору”), и как “пора, подобная нынешней” (дословно “в пору, как эта”). Причем, если совсем, ни капельки, не мудрить, то префикс “ка” указывает скорее на второе, чем на первое. И имеется в виду, что придет время и наступит пора, подобная некоей иной поре, когда Святой, Благословен Он, всячески демонстрировал сынам Израиля свое расположение и милость, обучая их Торе и являя им славу свою.

Второе же объяснение, предлагаемое Раши, заключается в том, что речь идет не о награде, а об образе служения. И не о будущем, а о настоящем. О том, что на момент пророчества Билама, сыны Израиля уже имели возможность узнавать о том, что ждет их в будущем. Причем, двумя разными способами: с помощью пророков (как Билам, только лучше) и с помощью урим-ве-тумим.

Короче говоря, согласно первому объяснению, Билам сулит сынам Израиля светлое будущее, а, согласно второму, отдает им должное, признавая их светлое настоящее.

Это о хорошем. Теперь о сложном: согласно первому объяснению, непонятно, в чем связь между сказанным в конце стиха (о будущем) со сказанным в начале (“ибо нет ворожбы у Яакова и волховства у Израиля”). А в свете второго объяснения непонятно, почему говорится “и будет сказано” в будущем времени, и использование префикса “ка”, указывающего, как мы уже упоминали выше, на уподобление чего-то чему-то (аналог русского “как”). Что с чем сравнивает Билам, если говорит о настоящем? Вот поэтому, на первый взгляд, Раши и нужны два объяснения: каждое из двух отвечает на вопросы, вызываемые другим.

Но все еще остаются вопросы. Ну, например, да, у Раши есть основания утверждать, что в стихе говорится о будущем народа Израиля, но что в тексте Писания дает ему основание расписывать это будущее в красках? “На глазах у всех, ибо они будут сидеть пред Ним и учить Тору из Его уст, и предел их пред ангелами служения и те будут спрашивать у них: “Что содеял Б-г?” Целая поэма! Откуда, извините за выражение, дровишки? И почему все-таки Раши первым дает первое объяснение, если второе, несмотря на все вопросы к нему, очевидным образом ближе к прямому смыслу Писания (и в частности, прекрасно объясняет связь между двумя частями стиха)?

(Заметим, что как раз в мидраше Танхума объяснения приводятся в обратном порядке. А Рамбан, который также задается целью объяснить прямой смысл Писания, только то, что Раши приводит вторым, и приводит. Напомним, что речь идет о доступе к информации о будущем.)

То, что Раши пишет в качестве второго объяснения: “Будет сказано Яакову – относится не к будущему, а к настоящему”, – если подумать, могут и должны быть поняты не в значении “в настоящем, но не в будущем”, но в значении “сейчас и в дальнейшем”, всякий раз, когда это понадобится3 (то, что называется на ангельском “настоящее продолженное” время). Такое объяснение, казалось бы, снимает все вопросы. Почему же Раши, вместо того чтобы акцентировать его, добавляет первое объяснение? Да еще и первым!

И еще несколько вопросов. Зачем Раши подчеркивает, что речь идет не об ангелах вообще, а именно об ангелах служения? B зачем он вдруг в рамках своего комментария к Пятикнижию начинает толковать стихи пророческих книг? А как еще назвать то, что он добавляет: “Таково значение сказанного: “И будут глаза твои видеть Учителя твоего”“? Зачем это добавление? Как оно объясняет прямой смысл слов Писания?

И вот еще что. Раши пишет во втором объяснении: “Когда должно быть сказано Яакову и Израилю, что сотворил Святой, Благословен Он, и каковы Его предопределения в Высях и т. д., им через пророков говорится, каково предопределение Вездесущего”. Тут возникают два вопроса. Какая связь между “сотворенным Святым, Благословен Он” и “предопределенным в Высях”. И почему Раши упоминает и первое, и второе, а затем только второе (“через пророков говорится, каково предопределение”)?

А дело вот в чем. На протяжении всех попыток Билама проклясть народ Израиля по заказу царя Балака, Балак напоминает Биламу, о чем они договаривались, а Билам объясняет, что хочет этого больше, чем сам Билам, но, к сожалению, никак не может, потому что сыны Израиля обладают такими духовными достоинствами (в первую очередь наследственными), что пробить эту духовную защиту Билам так и не смог, как ни старался. Говоря словами комментария Раши: “Я всматриваюсь в их начало, в основание их корней, и вижу, что они, как эти скалы и высоты, прочно утверждены своими праотцами и своими праматерями”.4

А затем Билам прибегает к еще более мощному аргументу и объясняет свое бессилие тем, что сыны Израиля любимы Святым, Благословен Он. Говоря, опять же, словами Раши: “Святой, Благословен Он, “не усматривает” кривды, которая в Яакове, – когда они преступают Его веления, Он не относится к ним со всей строгостью, всматриваясь во все их неблаговидные дела и в их проступки, какими они нарушают Его закон”. А говоря языком самого Пятикнижия: “И расположение Царское с ним”.5

В общем, в результате Билам приходит к логическому выводу, что сынов Израиля не только невозможно проклясть, но и следует благословлять6. Но по странной, на первый взгляд, конкретной причине: “Ибо нет ворожбы у Яакова”. И Раши комментирует эти слова так: “Они достойны благословения, ибо нет среди них гадальщиков и ведунов”. И это забавно вот почему: сам Билам – профессиональный гадальщик и ведун. Т. е. фактически, согласно комментарию Раши (и его пониманию образа Билама на уровне прямого смысла Писания), Билам говорит: они достойны благословения, потому что среди них нет таких как я! Смелое признание!

Но это – минутное. Билам, как мы знаем (и как нам объясняет Раши), непревзойденный гордец. Поэтому, проговорившись, он немедленно пытается перевести разговор на другое – и это, естественно, смотрится, как будто вторая часть стиха выглядит не как продолжение первой – и даже противоположное, и начинает втирать Балаку, что дело, разумеется, не в его, Билама, изъянах и неверных выборах, а в невероятных достоинствах сынов Израиля (“в свою пору будет сказано Яакову и Израилю, что содеял Б-г”). Что само по себе верно!

В чем же заключается великое достоинство народа Израиля, сформулированное в словах “в свою пору будет сказано Яакову и Израилю, что содеял Б-г”? Ключевые слова тут – “в свою пору”. С использованием “сравнительного” префикса “ка”, недвусмысленно указывающего на то, что эта своя пора подобна какой-то другой своей поре, которая уже была в истории народа Израиля прежде и к которой будущую можно приравнять. И даже пятилетний ребенок (на которого, как известно, в первую очередь ориентирован комментарий Раши) не нуждается в объяснении, что же это за пора эталонной демонстрации расположения Всевышнего к народу Израиля, обучения их Торе на высочайшем уровне, предпочтения их ангелам и т. д. Разумеется, это дарование Торы. Ну а что же еще?

И, соответственно, дальше Раши может копипастить из дарования Торы относительно грядущего его аналога. Как во время дарования Торы сыны Израиля “сидели пред Ним и учили Тору из Его уст”, так и в будущем, о котором говорит Билам, мы “будем сидеть пред Ним и учить Тору из Его уст”. Как тогда абсолютные и сравнительные (с прочими творениями) масштабы любви и расположения Всевышнего к нам выразились в даровании Торы только нам, из всех народов), так и в будущем Всевышний продемонстрирует нам масштабы своей любви, демонстративно предпочитая нас ангелам небесным. Включая даже ангелов служения, т. е. ангелов, условно говоря, “прислуживающих” Всевышнему в высях. Не говоря уже о ангелах рангом пониже, исполняющих поручения Небес в сотворенных мирах и т. п. А это, согласитесь, новый уровень предпочтительности в сравнении с прочими творениями. Люди – это люди, а ангелы это все-таки ангелы. И это, кстати, то, что пытался сказать Билам: как я могу проклясть тех, кто уже сейчас заслуживает того, чтобы в будущем “предел их пред ангелами служения”?! Никак.

Но в случае проведения такой прямой параллели между дарованием Торы и грядущим предстоянием народа Израиля пред Всевышним, о котором пророчествует Билам, нельзя не задаться вот каким вопросом. Во время Дарования Торы сыны Израиля оказались (после дарования двух первых заповедей) не в силах непосредственно участвовать в контакте высшего уровня и предпочли ретироваться, выставив от своего лица одного Моше. Не следует ли ожидать подобного и в будущем?

И вот еще что. Почему то, что еще только будет, препятствует Биламу проклясть народ Израиля в большей мере, чем то, что уже произошло во время дарования Торы? Особенно с учетом того, что дарование Торы уже перевернуло все в мироздании с головы на ноги!

Отвечая на эти вопросы, Раши добавляет: “Они будут сидеть пред Ним и учить Тору из Его уст и т. д. Таково значение сказанного: “И будут глаза твои видеть Учителя твоего”. Раши не толкует стих из книги Пророков в комментарии к Пятикнижию. Из сказанного в пророчестве он приводит доказательство того, что в будущем сыны Израиля, да, будут учиться у Всевышнего непосредственно. И даже не стоя (не то что не убегая), а сидя, т. е. чувствуя себя комфортно и уверенно.

Но все еще остается вопрос: каким образом будущее может определять настоящее? И это – то, что вынуждает Раши добавить еще одно, второе объяснение (как было объяснено выше, во многих отношениях вообще представляющееся предпочтительным): “Они не нуждаются в гадателе и ведуне, ибо во всякую пору, когда должно быть сказано Яакову и Израилю, что сотворил Святой, Благословен Он, и каковы Его предопределения в высях...” И это сразу снимает вопрос: речь о настоящем, а не о будущем!

Но, с другой стороны, это делает заключительную часть стиха лишь завершением его первой части (нет среди них ведунов – потому что они не нуждаются в ведунах), но никак не объяснением причины, по которой Билам не способен проклясть сынов Израиля. А по логике контекста, такая причина должна там фигурировать.

Вот поэтому Раши и приводит это прекрасное само по себе объяснение только вторым: оно не соответствует прямому смыслу Писания. Не лезет в контекст. Понятно, что, поскольку речь идет о причинах, по которым Билам не только проклял, но и благословил сынов Израиля, то ближе к прямому тексту этих (метафорических) его слов объяснение, согласно которому речь идет о как можно большем достоинстве сынов Израиля. Если выбирать между правом на откровение, сопоставимым с Дарованием Торы, в будущем (о котором говорится в первом объяснении) и отсутствием нужды в ведунах – то выбор очевиден.

Хотя перечитаем еще раз второе объяснение. “Во всякую пору, когда должно быть сказано Яакову и Израилю, что сотворил Святой, Благословен Он, и каковы Его предопределения в Высях, они не гадают и не ворожат, но им через пророков говорится, каково предопределение Вездесущего”. Билам, как объясняет Раши (цитируя сказанное в трактате Сангедрин), похвалялся: “Сила моя в том, что я умею выбрать момент, когда Святой, благословен Он, гневается, но он не гневался все эти дни после моего прихода к тебе”. И таково значение сказанного: “Народ Мой, вспомни, что замышлял Балак и что ответил ему Билам. чтобы познать праведные деяния Г-сподни”“. Чем не прекрасное объяснение: Билам никак не мог проклясть сынов Израиля потому, что они, умея узнавать будущее, предвосхищали все его ходы! И это объясняет, почему Раши дважды упоминает “предопределения”. (И только единожды “сотворенное”, упоминаемое в стихе – “что содеял Б-г”: Билам-то ориентировался на предопределенное. И сыны Израиля тоже, только опережая Билама, благодаря инсайдам.)

Как бы то ни было, оба объяснения Раши сводятся к тому, что у сынов Израиля были достоинства, наличие которых никак не позволяло Биламу их проклясть и даже вынуждало благословить. Разница по большому счету – это уже существующие достоинства (пусть даже и меньшие) или будущие, потенциальные (но зато большие). (Между прочим, это – предмет глобального спора между законодателями, касательно определяющих характеристик объектов – их текущее состояние или ожидаемое.)

Ну и что касается причины, по которой Раши добавляет: “А Онкелос переводит иначе”. Дело в том, что на протяжении всего эпизода Раши последовательно предлагает объяснения, да, соответствующие переводу Онкелоса. Единственное исключение – рассматриваемый нами стих. И поэтому Раши находит нужным объяснить, что, да, здесь он расходится с Онкелосом в понимании сказанного там. Онкелос переводит (и т. о. толкует) дословно: “Ибо [сейчас] нет ворожбы у Яакова и волховства у Израиля, [также] как [будет] во времена, когда будет сказано Яакову и Израилю, что содеял Б-г!”. Но Раши, именно потому что он следует прямому смыслу слов Писания, не может истолковать слова, которые были сказаны не в простоте, сказаны “сказителем притч” в притчевом по своему жанру спиче. Поэтому он объясняет слова этого стиха иначе и также объясняет, почему он так поступает.

Вот-вот должен прийти Машиах. И именно тогда сбудутся полным и окончательным образом все пророчества Билама. И в те времена “любовь [Всевышнего к сынам Израиля] обнаружится на глазах у всех, ибо они будут сидеть пред Ним и учить Тору из Его уст, и место их пред ангелами-служителями, и те будут спрашивать у них: “Что содеял Б-г?”“. И поэтому “все евреи будут великими мудрецами, и будут знать тайные и глубокие вещи, и постигнут замыслы своего Творца в той мере, в какой только может человеческий разум это постичь, как сказано: “Потому что наполнится земля знанием о Боге, как полно водою море”7 “8. Вскорости, в наши дни. Амен.

(Авторизированное изложение беседы Любавичского Ребе, "Ликутей сихот" т. 18, стр. 284-293.)