В конце главы "Вайигаш" рассказывается о том, как Йосеф год за годом готовил жителей Египта и Кнаана к однопартийной системе ("И сказал Йосеф народу", Берешит, 47:23), отказу от частной собственности ("Вот я купил вас сегодня и вашу землю для Паро", там же) и переходу к плановой модели экономики ("Вот вам семена, и засевайте землю", там же).

Об этапе, когда монетарная реформа уже закончилась ("И кончилось серебро на земле Египта и на земле Кнаана") и народы начали избавлять от движимого своим ходом имущества, сказано: "И привели они свои стада к Йосефу, и давал им Йосеф хлеб за лошадей и за стада мелкого скота, и за стада крупного скота, и за ослов. И он направлял их (וינהלם)[, обеспечивая] хлебом за все их стада в том году" (Брейшит, 47:17).

Раши находит нужным прокомментировать слово, условно переводимое как "и он направлял их": "וינהלם ("и он направил их") – то же, что וינהגם ("и он погнал их"). И подобно этому "некому направить (מנהל) его" (Йешаяу, 51:18), "при тихих водах направляет Он меня (ינהלני)" (Теилим, 23:2)".

На первый взгляд, все предельно просто: в тексте появляется малоупотребительное слово, и Раши объясняет его значение с помощью одного синонима и двух примеров (один из Пророков, другой из Писаний) использования рассматриваемого глагола в контекстах, не оставляющих сомнения в его значении.

Но вот что странно. Малоупотребительное-то оно малоупотребительное, но выше в Пятикнижии уже фигурировало однокоренное слово: "А я буду направлять (אתנהלה) за тобой, свой караван моим медленным шагом скота, что предо мною, и шагом детей" (Брейшит, 33:14). Но там Раши никак не объясняет значение слова с корнем נהל, обозначающим (в том числе и в языке иврит) "осуществление руководства". А поясняет только использование суффиксной конструкции, в современном иврите, к сожалению, практически вышедшей из употребления.

И это вызывает вопрос. Раши, как уже много раз было говорено и писано, составил свой комментарий к Пятикнижию, строго следуя целому ряду четко сформулированных им правил. Одно из этих правил, например, гласит, что комментарий Раши рассчитан на пятилетних детей. Другое, что если в пояснении нуждается смысл слова или корня слова, то Раши дает необходимое пояснение там, где это слово или корень появляется в тексте впервые. Как мы уже упомянули, слово с корнем נהל впервые используется Писанием в главе "Вайишлах", и там Раши его значение не объясняет. Очевидно, не видит в этом нужды. Но в таком случае, откуда бы такой нужде взяться в главе "Вайигаш"? Вряд ли Раши исходит из того, что дети, наверняка знающие значение слова на момент изучения главы "Вайишлах", к моменту завершения изучения главы "Вайигаш" с высокой степенью вероятности его забудут?

Еще одно правило комментирования Пятикнижия Раши: примеры и сравнения приводятся только по мере необходимости (да, собственно, каждое слово и каждая буква в комментарии Раши к Пятикнижию строго функциональна, ничего лишнего или незначительного). Почему Раши не ограничивается одним (любым, на его вкус) примером использования комментируемого слова в значении "направлять, руководить", но приводит два?

И, кстати, почему Раши использует в качестве первого примера слова "некому направить (מנהל) его", если там же выше (Йешаяу, 49:10) есть стих: "Не будут голодать и жаждать, и не поразит их зной и солнце, ибо Сострадающий им направлять будет их (וינהלם) и на истоки вод поведет их"? Тем более, что, как легко заметить, в стихе 49:10 пророк использует глагол один в один в той же форме, в котором тот фигурирует в Пятикнижии, в главе "Ваигаш". Что может быть удобнее и нагляднее? И если уж пошел такой разговор, зачем Раши цитировать стих о том, что направлять и руководить некому (кризис власти и т. п.), если есть стих про то, что руководить есть кому – как было кому руководить кризисом в Египте при Йосефе? Позитива много не бывает, а негатива не бывает мало. Так зачем Раши цитировать стих о негативе, если есть позитивная альтернатива?

Еще один вопрос: если цель Раши – пояснить значение слова וינהלם, то почему он пишет: "וינהלם – то же, что וינהגם", – а не использует свою стандартную форму для пояснений подобного рода "то-то означает то-то", как минимум дважды используемую им в комментарии к главе "Ваигаш" (45:18 и 46:29)?

И наконец, почему Раши пишет в рассматриваемом нами комментарии: "И подобно этому…" – и далее приводит примеры, а не использует свою стандартную форму для пояснений подобного рода "и так же", используемую им, в частности, в комментарии к уже упомянутом нами стиху 46:29 и в комментарии к стиху 47:13? Очевидно, дело в том, что נהל и נהג гораздо меньшие синонимы друг другу, чем можно было подумать. Есть нюанс. Какой?

Ответ на первый вопрос заключается в том, что комментарий Раши рассчитан не на любых пятилетних детей, а конкретно на свободно владеющих святым языком. Поэтому разъяснять им значение корня נהל и производных от него было незачем. Раши и не разъяснял. Пока оно не возникло в неожиданном контексте: "И он направлял их хлебом". Как можно направлять хлебом?

Онкелос переводит וינהלם на арамейский как "давал пропитание", "содержал". Но Онкелос, в отличие от Раши, не стеснен рамками жанра толкования прямого смысла слов Писания. Тем более, что выше, в этом же стихе уже сказано: "И привели они свои стада к Йосефу, и давал им Йосеф хлеб за лошадей и за стада мелкого скота, и за стада крупного скота, и за ослов". Поэтому Раши объясняет, что в данном контексте וינהלם используется в значении подобном (ноне идентичном) тому, как используется глагол וינהגם (предположительно, в стихе: "И погнал (וינהגם), как овец, народ Свой, и повел их, как стадо, пустыней" Теилим, 78:52).

Разница между נהג и נהל в том, что первое касается, в основном общего духовного влияния (а непосредственного – только в переносном смысле), а второе – наоборот, в первую очередь непосредственного. Используя кажущийся неуместным глагол וינהלם, Тора дает нам понять (и даже подчеркивает), что Йосеф не просто вел с народом бартерную (меновую) торговлю, но делал это продуманно, заботясь об их интересах. Йосеф отдавал людям причитающийся им хлеб и не забывал о них, но заботился о том, чтобы те распоряжались хлебом ответственно и рачительно. А то и сам распоряжался от их имени и для их блага. Как сказано выше: "И обеспечивал Йосеф своего отца и своих братьев, и весь дом своего отца хлебом по нуждам детей" (47:12), – и Раши объясняет: "Сколько нужно для всех их домочадцев".

Короче, Йосеф управлял доверенным ему кризисом в ручном режиме. И, в отличие от многих других, делал это безукоризненно успешно.

Идем дальше. Поскольку речь, в интересующем нас случае, идет об использовании глагола в переносном значении, Раши находит нужным привести примеры подобного его использования в иных случаях и цитирует слова Йешаяу (51:18): "Некому было направить его среди всех сыновей".

Почему не стих: "На истоки вод направит их" (Йешаяу, 49:10)? Потому что словам: "На истоки вод направит (ינהלם) их", – предшествует: "Ибо Сострадающий им погонит их (ינהגם) и на истоки вод поведет их". Судя по тому, что в начале (второй части) стиха говорится о том, что Всевышний заботится о всех нуждах народа Израиля в общем, во второй части второй части речь идет о некоей очень конкретной форме заботы (по-простому, помощь в ориентации на местности). А это – пример использования в значении далеком от "нашего". Поэтому Раши на него и не ссылается. Как и на многие другие стихи, в которых глагол "направлять" используется в зауженном значении ("указывать направление движения"), а не в расширенном ("направлять по жизни"). А "некому было направить его" – это как раз о тотальной опеке и руководстве всеми аспектами существования объекта. Что-то типа заботы еврейской бабушки о своих внуках.

Но Йешаяу говорит об опеке в совсем уже общей форме. А в "Ваигаш" речь идет о конкретной форме – опеке хлебом ("И он направлял их хлебом"). Поэтому Раши приводит дополнительный пример: "При тихих водах направляет Он меня (ינהלני)", – там про "направление водами".

Почему же Раши не ограничивается примером из псалма? Да потому что в начале там сказано: "На пастбищах травянистых Он укладывает меня". Тут очевидная метафора. И мы могли бы подумать, что и вторая часть – тоже метафорическая, включая водопой. И нужно предварить стихом из Йешаяу, чтобы такая мысль не появилась.

Таким образом, именно комбинацией двух очень конкретных, тщательно выбранных примеров, Раши доказывает, что предлагаемое им толкование ("направлял" в значении "заботился в общем и частном (обеспечивая насущные нужды)") находит подтверждение в тексте самого Писания.

А теперь немного о каббалистических шифровках, которые Раши регулярно оставлял в своих "детских", на первый взгляд, комментариях к Пятикнижию. Алтер Ребе, поясняя в свете учения хасидизма, слова стиха: "И собрал Йосеф все серебро, что имелось на земле Египта и на земле Кнаана, за приобретение, что они приобретают; и доставил Йосеф серебро в дом Паро", – объясняет (см. Тора Ор, Вайигаш, 44), что существуют два вида любви к Всевышнему: любовь, возникающая, как эмоциональный продукт нашей интеллектуальной реакции (сознательной или подсознательной) на проявления величия, милосердия и всесилия Всевышнего, она же "любовь создаваемая" (см. "Влюблен по собственному желанию"); и любовь инстинктивная, перманентно генерируемая Б-жественной душой, в силу того, что она "часть Б-жественного свыше, в буквальном смысле слова". И одна из разниц между двумя этими видами любви к Всевышнему заключается в том, что первая изначально проявляется явно, нарождается явной и объективно реальной (данной нам в ощущениях). А вторая изначально сокрыта (как и сама Б-жественная душа у всех, кроме истинных праведников), и нужен великий духовный труд (или исключительно экстремальные обстоятельства), чтобы сделать ее явной.

Иными словами, в первом случае духовный труд нужен для того, чтобы любовь возникла, зато возникает она сразу в явном, а значит, воздействующем на наше поведение виде. А во втором любовь существует помимо наших трудов, а труды нужны для того, чтобы выявить ее и дать оказать свое воздействие на наши поступки, речи, мысли и даже желания.

В качестве иллюстрации традиционно приводят пример разницы между посевами (что посеешь, то и пожнешь) и самосевом (который, конечно, не нужно сеять, зато собирать запаришься). Но и в том и в ином случае речь идет о прорастании неких "зерен". Зерна "посеянной" любви бросаем в почву души мы сами, размышляя (в том числе и непреднамеренно) о Б-жественном. А откуда берутся зерна для самосева? Согласно Каббале и учению хасидизма, их "высевает" в душах небесная проекция Йосефа-преведника, именуемого также "Садовником небесной проекции райского сада, являющегося источником Б-жественных душ". И именно в этом смысл слов: "И собрал Йосеф ("Высший Садовник") все серебро (серебро символизирует Б-жественную эманацию милосердия (хесед), источник любви) … доставил Йосеф серебро в дом фараона (фраон – царь, указание на Б-жественную эманацию царственности (малхут); дом царя –малхут, как источник душ Израиля)".

И можно сказать, что на это же намекает Раши в своем вышерассмотренном комментарии. По-простому, разница между וינהלם и וינהגם в том, чтоינהגם (корень נהג) указывает на воздействие прямое, явное и непосредственное. Такое, что связь между направляемым и направляющим очевидна и несомненна. А וינהלם (корень נהל ) – на воздействие менее явственное, более тонкое, глубинное.

Раши объясняет, что ינהלם имманентной любви, сокрытой в Б-жественных душах евреев подобно וינהגם: достаточно немного приглядеться, чтобы стало очевидным, что за кажущимся стихийным и самоинициируемым духовным процессом1 стоит Йосеф, сеющий серебряные семена любви в каждой б-жественной душе, в частности. Но поскольку речь идет об очень возвышенном источнике, то в нашем мире связь всходов с сеятелем никак не просматривается, является чисто умозрительной.

Поэтому Раши продолжает и цитирует стих из Теилим: "При тихих водах направляет Он меня (ינהלני)". "При тихих водах" никто ничего не сеет и не высаживает (не сеял и не высаживал, пока не началась фейк-экологическая лихорадка). Рядом с ними растет только самосев. "Тихие воды" – фактически (в первую очередь на духовном уровне), источник роста и развития побегов самосева.

Самосев символизирует в каббале и учении хасидизма Б-жественную эманацию основательности (йесод), эманации Йосефа (в частности, Высшего Йосефа). А "тихие воды" – Б-жественную эманацию познания (бина), являющуюся одной из трех высших, интеллектуальных эманаций, имеющих бесконечно более высокую духовную природу, чем йесод, малхут и предшествующие им эмоциональные эманации.

Но это все далекие от нас конструкции, намеки на которые Раши адресует очень узкой аудитории, к которой мы не имеем никакого отношения (кроме того, что мы с ними единоплеменники и единоверцы). Актуально для нас то, что реальный практический путь выпустить наружу таящуюся в наших Б-жественных душах любовь – это изучение хасидизма и медитативное размышление в ключе выученного. Как сказано: "Входит вино – выходит тайна" (Эрувин, 65а). Вино символизирует скрытую часть Торы (Каббалу и хасидизм). Когда слова учения хасидизма "входят" (или, как сейчас принято говорить, заходят), т. е. облекают помыслы и чувства обладателя Б-жественной души и облачаются в них (это параллельные и взаимодополняющие процессы), то "выходит" (становится явной) "тайна" – сокрытая прежде в тайниках Б-жественной души врожденная любовь ко Всевышнему.

И что даже более важно, благодаря познанию и постижению учения хасидизма ("вина Торы"), делается явным самое тайное, что только есть – приход Машиаха. Как ответил сам Машиах Бааль Шем Тову на вопрос, когда он придет: "Когда источники твоих знаний изольются наружу".

Машиах, кстати, должен прийти вот-вот. И тогда вообще все станет явным, И что самое удивительное и восхитительное – всем это принесет счастье и благоденствие. И ничего больше.

(Авторизированное изложение беседы Любавичского Ребе, "Ликутей сихот" т. 15, стр. 399-404.)