Все смотрели на меня. Я посмотрел вперед и встретился глазами с пристальным взглядом Ребе. Я попятился, но бежать было некуда. Движением руки Ребе указал на меня: "Пусть он скажет "лехаим"."
Сделай все возможное, чтобы перенести суд на Пурим. У тебя уже есть адвокат? Нет? Отлично! Не вздумай никого нанимать. Я сам побеспокоюсь о твоем защитнике...
В ночь перед королевским парадом, староста главной синагоги Сарагосы не мог уснуть. Он думал о королевском параде, проходящем через еврейский квартал завтра утром, и ему было почему-то тревожно. Он ворочался в кровати с каким-то тяжелым предчувствием, будто что-то страшное угрожает всей еврейской общине...
Доверие, которое король оказывал своему советнику, вызывало зависть и возмущение у многих министров. А когда король назначил его главным визирем, они сговорились погубить его. В то же время они надеялись расправиться со всеми евреями страны раз и навсегда...
Большинство из пришедших слушать чтение мегилы составляли смешанные пары. Одни были неевреями совершенно точно, еврейское происхождение других вызывало большие сомнения. Я очень расстроился. Я специально приехал из Израиля, чтобы провести Пурим с Ребе, а вместо этого оказался в таком вот месте…
В Пурим я сидел с семьей у себя дома за праздничной трапезой, когда зазвонил телефон. Рав Лейбл Гронер, секретарь Ребе, сообщил мне, что у него есть для меня послание, но это не телефонный разговор, и я должен поспешить к нему в секретариат…