Р-н Саймон Джейкобсон

Симхат-Тора – самый радостный день в еврейском календаре. По всему миру евреи празднуют этот день в безудержном веселье, допоздна танцуя со свитками Торы. Но Симхат-Тора в 1969 году навсегда запечатлелась у меня в памяти.

Ребе ввел в Хабаде обычай: по праздникам хасиды идут в синагоги разных общин – иногда это в часе ходьбы, иногда в двух часах, иногда в трех, – веселятся вместе с местными прихожанами и делятся идеями учения хасидизма. Такие походы называются "таалуха" – марш.

Рав Цви-Гирш Гансбург, известный краун-хайтский хасид, в Симхат-Тору 1969 года взял с собой своих пятерых детей и отправился с ними в синагогу в Ист-Флэтбуше, чтобы вдохновить ее посетителей на более энергичное празднование этого святого дня. Рав Гансбург начал танцевать, и окружающие воззрились на него с удивлением: он танцевал с таким пылом, с такой страстью, что это невозможно было пропустить. Явно происходило что-то необыкновенное.

В этой синагоге присутствовал четырнадцатилетний парень, который спросил своего отца:

– Почему он так отплясывает?

И отец прошептал ему на ухо:

– Жена этого человека умерла шесть дней назад от ужасной болезни. Видишь его пятерых детей? Младшей семь, старшему – шестнадцать. Они, бедняги, сироты. У них больше нет матери.

– Но тогда как же он может так плясать?

– Это еврей. Это хасид, – ответил отец. – Когда надо, хасид извлекает из глубин своей души сверхчеловеческие силы. Чтобы праздновать, как он, в Симхат-Тору, мы не даем даже самой ужасной трагедии сломать нас, мы высвобождаем родники радости, скрытые в самых сокровенных уголках сердца.

Закончились танцы, рав Гансбург взял своих детей и направился назад, домой, в Краун-Хайтс. Он оставил детей дома, а сам пошел в 770 – главную синагогу движения Хабад. Как всегда, в ночь Симхат-Торы Любавичский Ребе вел фарбренген. На этих фарбренгенах раву Гансбургу принадлежала честь запевать нигуним – хасидские мелодии – в промежутках между беседами Ребе. И вот, когда Ребе закончил говорить, рав Гансбург запел известную хасидскую песню на русском языке: "И в воде мы не потонем и в огне мы не сгорим". Ребе смотрел на рава Гансбурга, прекрасно зная, что случилось шестью днями ранее, и вдруг вскочил, чуть не опрокинув стул, и начал танцевать с невиданной энергией. И вся синагога плясала вместе с равом Гансбургом в его страдании и боли и в его самозабвенном праздновании Симхат-Торы.

Прошло двадцать лет. В канцелярии "Цивос Ашем", организации, объединяющей еврейских детей в исполнении заповедей и изучении Торы, зазвенел телефон. Звонивший сказал:

– Приближается Симхат-Тора. Я хотел бы субсидировать программу для детей.

– Интересное предложение, – заметил работник "Цивос Ашем". – Что побудило вас на это?

– Двадцать лет назад мне было четырнадцать лет, и в Симхат-Тору я увидел, как танцует в нашей синагоге в Ист-Флэтбуше рав Гансбург, за шесть дней до этого потерявший жену. И я смотрел на его детей и дал себе обещание, что, когда у меня появится возможность профинансировать праздничную программу для детей, я это сделаю. И вот такой день настал.

***

Я знаю эту историю очень хорошо. И не только потому, что я живу в этой же общине. Я знаю ее еще и потому, что несколько лет спустя, в 1983 году, я женился на Шейнди, которая в возрасте семи лет сопровождала своего отца, рава Гансбурга, в Ист-Флэтбуш через шесть дней после смерти ее матери, чтобы вдохновлять других евреев веселиться в Симхат-Тору.

Мы не можем управлять внешними обстоятельствами, но мы можем управлять тем, как мы имеем с ними дело. Может случиться наихудшее, но в нашей власти заглянуть в себя глубже обычного и зачерпнуть силы из резервуаров вечности, преодолеть самую густую тьму. Эти силы, этот свет сильнее любой тьмы, эта радость сильнее величайшей трагедии.