В главе “Ахарэй” подробно описывается порядок храмовой службы в Йом Кипур, которую от начала и до конца вел первосвященник. На определенном этапе, говоря языком Пятикнижия, он “доставляет тельца в очистительную жертву, которая его, и совершает искупление за себя и за свой дом”1. Наши мудрецы2 объясняют, что под “домом” подразумевается жена. Из этого выводится закон, гласящий, что в Йом Кипур первосвященник должен быть женат.

Нет, это не то же самое, что “первосвященником может стать только женатый”. А только то, что он обязан жениться до первого, с момента своего вступления в должность, Йом Кипура. А на исходе, в принципе, может и развестись (особенно, если невеста была в курсе этого плана с самого начала и ее чувства не пострадают). Хотя, конечно, “плохо человеку быть одному” и т. д., но уже тема для отдельного разговора. Иными словами, и под очень определенным углом зрения, именно в Йом Кипур, первосвященник, как человеко-функция, обязан быть женат, а на протяжении всего остального года – не обязан.

Хотя, разумеется, он имеет полное право участвовать в храмовой службе. Более того, он имеет, в этом плане, принципиальное преимущество перед всеми прочими коэнами: те удостаиваются чести участия в тех или иных элементах храмовой службы в соответствии с результатами жеребьевки, первосвященник же может в любой момент изъявить желание совершить любую храмовую службу, и ему будет предоставлена такая возможность. Нет, равенство – это не еврейская ценность3. Но при том (вернемся к предмету нашего разговора) никто не требует от него (и от остальных коэнов, участвующих в храмовой службе) быть женатыми. А в Йом Кипур от первосвященника требуют.

На первый взгляд, это странно. Ведь служение первосвященника в Йом Кипур, особенно в Святая Святых, является пиком святости. Говоря языком Талмуда, это служение в самое святое время (Йом Кипур), в самом святом места (Святая Святых), самым освященным человеком (первосвященником, о котором сказано “великий из братьев своих”4 ). Святость, на святом языке, если дословно, означает “отделенность”. Было бы логичным (хотя и бесчеловечным, с учетом того, что коэнам запрещено вступать в браки с разведенными женщинами, включая собственных бывших жен) если бы от первосвященника в Йом Кипур требовалось быть неженатым, в знак вышеупомянутой “отделенности” и отрешенности от всего, кроме служения. Но все наоборот: закон Торы требует от него быть женатым, а значит, неизбежно обремененным семейными обязательствами и всем, что с ними связано.

Выглядит, мягко говоря, не совсем логичным. Особенно с учетом того, что за неделю до Йом Кипура первосвященника переселяют в его палаты на территории храмового комплекса и фактически изолируют от семьи. Вот это логично. Но при этом требуют, чтобы в Йом Кипур у него была жена. Судя по всему, каким-то образом женатость придает первосвященнику и его служению элемент полноты и совершенства, который иначе не обрести.

То, что в Йом Кипур первосвященник должен быть женат, может быть связано с объектом вопроса, т. е. со служением этого дня: мало того, что храмовую службу в этот день должен совершать именно первосвященник и никакой другой коэн, так еще именно женатый. А может быть связано с субъектом, первосвященником – чтобы иметь право совершать йомкипурскую службу, тот должен быть непременно женат.

На первый взгляд, что в лоб, что полбу. Но есть нюанс. На самом деле целая куча нюансов. Возьмем, например, элементы йомкипурской службы, которые совершаются и в будни. Точнее “будние”, ежедневные, совершаемые и в Йом Кипур. Скажем, принесение ежедневных жертвоприношений всесожжения (тмидин). Это не специфическое приношение Йом Кипура. Если женатости первосвященника требует йомкипурскость службы, то конкретно эти не йомкипурские жертвоприношения (тмидин приносятся дважды– самым первым из утренних и самым последним в конце дня) может совершать и холостой первосвященник. А если речь о требовании к первосвященнику в этот день, то, не будучи женатым, он становится непригодным для любой храмовой службы в этот день. Большая разница!

Рамбам, кстати, постановляет: “Все остальные службы, совершаемые в этот день, – ежедневное воскурение благовоний, зажигание Храмового светильника – совершаются женатым первосвященником”5. Из чего, как мы теперь понимаем, следует, что он придерживается второго мнения и считает, что женатость – это условие пригодности первосвященника для ведения в Йом Кипур любой храмовой службы. Будем иметь в виду.

Как бы то ни было, главный вопрос пока остается без ответа: что дает первосвященнику женатость? И почему это становится критически важным только в Йом Кипур?

Чтобы ответить на этот вопрос, нам следует обратить внимание на то, что в стихе жена названа “домом”6. Почему бы не сказать просто “за себя и за свою жену”? Это же не какое-то пространное объяснение в Устной Торе того, на что в Письменной упомянуто одним словом (или даже одной буквой, а то и того меньше). Нет. Просто одно слово вместо другого. Даже количество букв то же (ביתו – אשתו). Очевидный ответ заключается в том, что речь идет не о наличии жены, в общем, но о наличии жены, как домообразующей части жизни первосвященника. О жене, как о создательнице дома и его основе (а не просто о “хранительнице очага”, как в дикарских культурах).

Чтобы толком понять, что имеется в виду, вспомним известные слова рабби Йоси7 : “Никогда в жизни не звал я свою жену “женой”, а своего вола “волом”, но мою жену – моим домом, а моего вола – моим полем”. И Раши там объясняет: “Потому что жена – главное в доме, а вол – главное в поле, как сказано: “Много прибытка от силы вола”8 “. Эти слова рабби Йоси приводятся в числе целого ряда его достославных, богоугодных и достойных подражания речений и деяний. Возникает вопрос: а что такого достославного, богоугодного и заслуживающего подражания в этих словах рабби Йоси? На первый взгляд, просто милая (тоже не на любой вкус) причудинка. Может быть, немного претенциозная.

Но на самом деле, все намного глубже и тоньше. То, как рабби Йоси называл свою жену (и своего вола) отражало уровень его служения: глядя на сущности, рабби Йоси видел предназначение, ради которого они сотворены Творцом. И называл их так, как на самом деле видел (и не видел ничего иного, на что Талмуд намекает, добавляя “никогда в жизни” – он все время видел мир так, а не иначе). Фактически, рабби Йоси, физически жил во времена Мишны, когда еще не остыли камни разрушенного Храма, а духовно – в некоем подобии мира грядущего – времен Машиаха, когда истинная духовная природа мироздания станет очевидной. И поэтому, называя жену домом, рабби Йоси ни на йоту не был претенциозен, не дай Б-г. Он был кристально честен и корректен, на свой праведный лад. И в этом плане рабби Йоси превосходил всех прочих мудрецов и праведников своего времени, которые видели в своих женах, в первую очередь жен и поэтому называли их “женами” (а наедине, не исключено, и заями, лапулями и т. п., только на арамейском).

Проще говоря, браки других мудрецов и праведников были браками, в формате которых они, исполняли заповедь “плодиться и размножаться”, создавали дом, пусть в первую очередь, но все-таки среди прочего (в том числе и заповеданного – уважать жену, радовать жену, заботиться о нуждах жены). А брак рабби Йоси был исполнением заповеди “плодиться и размножаться” (как сказано в Талмуде: “Жены – ни для чего иного, кроме как ради сыновей9 “10 ), ради надлежащего исполнения которой он и вступил в брак и исполнял семейные обязательства, предписанные Торой. (Можно только догадываться, была ли жена рабби Йоси довольна отношением своего мужа к себе так же, как Талмуд или еще больше.)

Теперь возвращаемся к йомкипурскому первосвященнику и сразу же понимаем, к чему все велось: Тора, называя жену первосвященника его “домом”, намекает нам на то, что в Йом Кипур первосвященник должен был находиться на уровне служения, на котором видел в жене только “дом”, как рабби Йоси11. Плюс, вступая в брак, именно в плане “создания дома”, человек достигает уровня полноценности личности, как сказано: “Тот, у кого нет дома – не в полной мере человек”12.

Из всего вышесказанного следует, что женатость в Йом Кипур первосвященника, совершающего храмовое служение в этот день – это требование закона Торы к нему (субъекту), а не к образу совершаемого им служения (объекту). А Рамбам, если помните, сразу предупреждал, что так и есть!

Вот-вот должен прийти Машиах. Как известно, одними из самых первых его деяний станут востановление Храма и возобновление храмовой службы. Так что, несомненно, уже в первый Йом Кипур после прихода Машиаха, все сыны Израиля станут свидетелями того, как, с Б-жьей помощью, женатый первосвященник войдет в Святая Святых, но не раньше, чем “доставит тельца в очистительную жертву, которая его, и совершит искупление за себя и за свой дом [который ждет его дома]”. А затем пройдет не так много по историческим меркам лет (не исключено, что и столетий, но будем оптимистами), и наступит эра, когда не только уникальные праведники, вроде рабби Йоси, но все сыны и дочери Израиля обретут способность видеть истинную духовную (Б-жественную) природу вещей, ибо, как постановляет Рамбам13, “в те времена не будет ни голода, ни войны, ни зависти, ни соперничества, потому что благо будет в изобилии и все хорошее будет доступно, как песок. И весь мир будет желать только одного: познать Б-га. Поэтому все евреи будут великими мудрецами, и будут знать тайные и глубокие вещи, и постигнут замыслы своего Творца в той мере, в какой только может человеческий разум это постичь, как сказано: “Потому что наполнится земля знанием о Б-ге, как полно водою море”14 “. Вскорости, в наши дни. Амен.

(Авторизированное изложение беседы Любавичского Ребе, "Ликутей сихот" т. 17, стр. 184-188.)