Трудно поверить, что эта история произошла на самом деле, настолько невероятно связаны между собой имевшие место события.

Группа учеников йешивы прилетела к нам, чтобы помочь нашей общине в проведении осенних праздников. Синагогальные службы в Рош-Ашана и Йом-Кипур мы устраиваем в отеле "Хаятт". На них приходит более тысячи человек. Естественно, с ними приходит множество детей. И ученики йешивы из Краун-Хайтса помогают нам с ними управляться.

Субботу между Рош-Ашана и Йом-Кипуром они проводят в доме одного из моих прихожан в Агура-Хиллс. И вот возвращаются они в эту субботу из синагоги на дневную трапезу после утренней молитвы и видят, что рядом с соседним домом стоит фургон. И на фургоне написано: "Компания перевозок. Милые еврейские ребята". Такая вот фирма! В общем, чего только не водится в Калифорнии.

Если ваш склад ума соответствует ортодоксальному нехабадскому, и вы вдруг видите фургон компании по перевозкам мебели под названием "Милые еврейские ребята", разгружающийся в субботу в нарушение всех ее законов, ваша первая реакция будет: "Фу!" Но если вы хабадник и видите в субботу разгружающийся фургон под названием "Милые еврейские ребята", то вы говорите: "Удача! Клиенты!"

Молодые хабадники подходят к работникам и спрашивают:

– Вы евреи?

Компания здоровенных израильтян отвечает:

– Да!

– Вы очень напряженно работаете, ребята. Почему бы не сделать перерыв? Заходите к нам, поешьте чолнт, кугл, сделаем лехаим, потом продолжите.

Те смотрят друг на друга:

– Почему нет?

Они идут в дом, рассаживаются вокруг стола. Я захожу, чтобы проведать моих парней, меня знакомят с израильтянами, я спрашиваю:

– Куда вы идете на Йом-Кипур?

Выясняется, им некуда идти.

– Приходите к нам!

– Конечно, мы будем!

Они начинают петь вместе с моими помощниками, наслаждаются вовсю. Вдруг один из них восклицает:

– Мужики! Мы попали!

– Что такое?

– Наш заказчик только что подъехал, а мы пьем на работе!

Мой племянник Йоси Бриски – сейчас он посланник в Скоттсвиле, в Аризоне – говорит:

– Не волнуйтесь, я с ним разберусь.

Он выскакивает из дома, подбегает к едва успевшей остановиться машине, и только из нее вылезает хозяин, мой племянник радостно провозглашает:

– Приветствую вас! Добро пожаловать в этот район!

Тот замирает с открытым ртом, затем помогает выбраться из машины своей восьмилетней дочери, а Йоси продолжает:

– Извините, а вы еврей?

Тот внимательно смотрит на моего племянника и отвечает:

– Да. Не только я еврей, я руковожу хором в реформистской синагоге в Долине.

Тут мы снова наталкиваемся на разницу в подходе. Согласно подходу ортодоксального нехабадского иудаизма, встречая кого-то, кто поет под инструментальное сопровождение в реформистской синагоге в субботу, вы скажете: "Фу!" Хабадник говорит: "Круто! А не научите ли вы нас каким-нибудь песням?"

И вот Джек и Меган приглашены на субботнюю трапезу и представлены компании работников, перевозящих их вещи. И они сидят за субботним столом. И Джек таки знает кучу песен и поет самозабвенно и счастливо, а с ним вместе поют все остальные – и израильтяне и хабадники. Все наши гости остаются до конца субботы. На исходе субботы мы делаем авдалу – обряд отделения святого от будничного – и под руководством Джека все, держась за руки, поют "Ине ма тов у ма наим" ("Вот как приятно, братья, быть нам всем вместе"), и совершенно очевидно, что Джек от всей души наслаждается каждым моментом.

А по окончании субботы возобновляется разгрузка фургона.

На следующий день под дверью в мой кабинет я нахожу записку: "Я хочу, чтобы вы знали: великое дело сотворил Всевышний через вас!"

Записка, естественно, меня заинтриговала. Я предположил, что она от Джека, позвонил ему, говорю:

– Спасибо за записку, но о чем это?

Он отвечает:

– Я не знаю, из тех ли вы раввинов, которые верят в Б-га или нет, это может прозвучать глупо, это показалось глупым моему раввину, но прежде, чем я сел в машину, направляясь в новый дом, я сказал Б-гу: "Если я правильно поступаю с этим переездом, пожалуйста, пошли мне знак, когда я прибуду на место". Я подъезжаю, открываю дверь, стоит парень и объявляет: "Добро пожаловать в Агура! Извините, вы еврей? Пойдемте к нам, вы споете нам субботние песни!" Уж не представляю себе, какой еще более явный знак мог бы мне послать Б-г, так что не знаю, кто вы, ребята, чем вы занимаетесь, но просто хочу, чтобы вы знали: Б-г действует через вас!"

История получилась хорошая, так что в Йом-Кипур я сделал из этого проповедь, мол, вот как надо относиться к людям, привечать их, не отталкивать. Короче, проповедь что надо – о красоте еврейской души. И во время проповеди вскакивает весь задний ряд – это израильские перевозчики! Так что я даже получил поддержку зала!

Закончился месяц Тишрей, началась послепраздничная жизнь. В Агура-Хиллс я в течение нескольких лет веду серию уроков на тему "Вера и страдания". Очень трудная тема, эмоционально напряженная. Мы много говорим о боли, о невзгодах, тяжело и мне и моим слушателям. Обычно, когда я веду этот урок, присутствуют люди, много пережившие. В этом году Джек тоже стал приходить ко мне на урок. Однажды во время лекции он заплакал и не мог остановиться до конца урока. После лекции он подошел ко мне и, рыдая, обнял, склонив голову мне на плечо. Я пригласил его к себе в кабинет, и он рассказал мне следующее:

– Об одной части моей жизни я никогда с вами не говорил. За год до того, как я переехал в Агура-Хиллс, у нас с женой было трое детей. Двое из них погибли в автокатастрофе. Я не мог справиться с болью, со страданием, с потерей. Я чувствовал ненависть к Б-гу и возненавидел свою жизнь. Я не мог заставить себя войти в синагогу. У меня началась глубокая депрессия, с которой я бегал от одного психотерапевта к другому, но никто не мог мне помочь. Я потерял работу и я потерял жену. Она бросила меня и взяла Меган с собой. Я остался один, и каждый следующий день был черней предыдущего. И я решил, что для меня пришло время расстаться с этим поганым миром. Я решил покончить самоубийством.

Я не боялся, для меня это представлялось облегчением. Единственное, что я хотел, это попрощаться с дочерью. Я, естественно, не собирался ей ничего говорить, решил просто провести вечер с ней, сказать "До свиданья" и уйти. Позвонил моей бывшей, сказал, что хочу взять Меган в кино, и она согласилась.

Я выбрал кинотеатр в долине Сими в торговом центре "Маунтин гэйт плаза".

Когда мы подошли к центру, я услышал музыку. А центр был практически пустой. Мы подошли еще ближе, и я вдруг понял, что музыка – еврейская. Уж я-то еврейскую музыку знаю. А затем я увидел, что прямо перед входом в кинотеатр стоит менора. Это был вечер Хануки. И празднование Хануки происходило прямо перед кинотеатром в долине Сими! И прежде, чем я собрался с мыслями, кто-то схватил меня за руку и начал со мной танцевать вокруг меноры! И вот в ту самую ночь, когда я решил покончить с жизнью, я выплясывал вокруг меноры, держа мою дочь за руку! И с каждым следующим кругом танца я все явственней слышал, как Б-г говорит мне: "Будет еще на твоей улице праздник! Еще будет свет в твоей жизни!" Пляшущие огоньки меноры говорили мне: "Еще есть жизнь! Еще есть место для танцев! Оставайся! Не уходи!"

В эту ночь я пошел домой, не попрощавшись с дочерью, решив остаться в этом мире. Я вернулся к психотерапевту, вышел из депрессии, получил назад работу, начал перестраивать свою жизнь и решил, что, возможно, мне нужна новая община и новый дом. Я позвонил агенту по недвижимости и сказал: "Найди мне новый дом, новое место, все равно где". Он выбрал Агура-Хиллс, нашел мне дом, и в тот день, переезжая, я обратился к Б-гу и сказал: "Если это Ты тогда говорил со мной в торговом центре "Маунтин гэйт плаза", пошли мне знак". И когда я прибыл в Агура, Он послал знак! Вот моя история!

Я все это выслушал и сказал Джеку:

– Ничего себе! Джек! Подожди секунду!

У меня в кабинете на полке лежат альбомы с фотографиями. Я начинаю листать альбомы с ханукальными фотографиями. Торговый центр "Маунтин гэйт плаза". И я нахожу фотографию, на которой я, лично я, танцую с Джеком, держа его за руку, вокруг меноры в долине Сими в Калифорнии. Я хорошо помню эту ночь.

Каждую Хануку мы выбираем торговый центр, где зажигаем менору. В этот год мы выбрали долину Сими. Почему? А почему нет? Вот так мы принимаем решения. Почему нет? Мы звоним в справочное бюро – номер 411 – и запрашиваем телефон торгового центра в долине Сими.

– Какой центр?

– Торговый центр!

– Вы имеете в виду "Маунтин гэйт плаза"?

Нам все равно какой, нам подходит любой торговый центр, потому что там много людей и есть кому напомнить о Хануке, поэтому мы отвечаем:

– А, ну да, конечно, именно этот.

Так уж мы работаем. Печатаем рекламный проспект "Хабад зажигает менору в торговом центре "Маунтин гэйт плаза"!", все готовим, наклеиваем марки, отправляем всем, кто у нас в базе данных. А затем в последний момент приходит здравая мысль: может позвонить в этот центр и уточнить?

– Можно, мы проведем у вас в центре ханукальную программу?

– Вы уверены?

– Конечно.

– Вы действительно уверены?

– Совершенно!

– Без проблем. То-есть, вы действительно хотите провести ханукальную программу у нас в центре?

– Да! Да!

– Пожалуйста.

Мы нанимаем клоуна, ансамбль, шарики и приезжаем в торговый центр только для того, чтобы обнаружить – поскольку вот так блестяще мы планируем наши операции – что весь этот центр выходит из бизнеса, все магазины закрыты и готовы под снос, и единственное, что еще действует, это кинотеатр. Никого в торговом центре нет! Так вот почему нас снова и снова спрашивали с таким недоверием, уверены ли мы, что хотим проводить там программу! У нас был клоун, ансамбль и даже шарики, но не было людей. И мы решили поставить менору напротив кинотеатра и каждого, кто направится в кино, вовлекать в танцы вокруг меноры, чтобы не чувствовать себя совсем уж законченными идиотами.

В ту ночь я вернулся домой, повторяя про себя: "Ничего себе, какой провал! Надо же, как паршиво получилось! Ну и опозорились же мы!"

Но в планах Всевышнего ошибок нет. Он знает, что делает. Мы были там в нужный момент в нужном месте!

Друзья мои, следует помнить, что, хотя Б-жественное Провидение далеко не всегда настолько очевидно, как в этой истории, оно осуществляется всегда и везде, в жизни каждого человека, не менее, чем в жизни Джека и раввина в торговом центре.

Перевод Якова Ханина