Моше послал разведчиков высмотреть землю Кнаан, и сказал им: "Поднимайтесь здесь, на юг, и взойдите на гору. И высмотрите страну, какая она, и каков народ, обитающий в ней, – силен он или слаб, малочислен или многочислен. И какова земля, на которой он живет, – хороша она или плоха, и каковы города, в которых он обитает, – в открытых станах или в крепостях они живут. И какова земля – тучна она или тоща, есть на ней деревья или нет. Крепитесь и возьмите от плодов земли..."

А вот и отчет членов экспедиции о виденном: "Пришли мы в страну, куда ты нас послал, и подлинно течет она молоком и медом, и вот ее плоды. Но могуч народ, обитающий на земле, и есть там города укрепленные, очень большие, и также детей великанов, мы видели там".

До сих пор – только факты. Можно подвергнуть сомнению и их достоверность, но не здесь главная вина разведчиков. Выслушаем же их до конца: "Земля, по которой прошли мы, чтобы высмотреть ее, это земля, пожирающая своих обитателей, а весь народ, который мы видали на ней, люди великорослые. И были мы в наших глазах, как кузнечики, и такими были мы в их глазах".

Попробуйте, не читая дальше, найти в сказанном уязвимое место, лишние и странные слова.

Да, возможно, жители той земли были весьма рослыми, может быть, даже гигантами. Да, возможно, разведчики, глядя на них из кустов или из-за угла, чувствовали себя маленькими и слабыми, "кузнечиками". Но откуда им было знать, как они сами выглядели в глазах великанов?! Речь-то идет о разведгруппе, успешно проскользнувшей по территории противника. Великаны их вовсе и не видели, а тем более не видели их подобными кузнечикам.

И еще, и это куда важнее: почему наших героев интересует, как они выглядят в глазах великанов?

В мидраше "Ялкут Шимъони" мы читаем: "Сказал Всевышний: "Слова "были мы в наших глазах как кузнечики" Я бы еще простил им, но почему они говорят: "Такими были мы в их глазах"?! Откуда им знать, какие мысли о них вложил я в сознание великанов?"

И все же, несмотря на этот риторический вопрос, мудрецы утверждают: разведчики знали, о чем говорят: они действительно показались местным великанам, если и не кузнечиками, то уж точно "мелочью пузатой", прожорливыми насекомыми, виноградной тлей, муравьями в виноградниках страны, текущей молоком и медом. Вот только не был этот оптический эффект (уменьшение видимых размеров человека до размеров муравья) правильно понят.

А понят он должен быть так: есть у человека (а в нашем случае, и у целого народа) два облика: один – объективный, второй – субъективный. Мы есть то, что видит в нас Всевышний. Это объективная картина. Но мы и то, что видят в нас люди, а уж люди-то видят каждый по-своему. Один видит меня исполином, другой – козявкой. Мы идем сквозь строй народов, как сквозь комнату с кривыми зеркалами (помните, в парках культуры и вечного отдыха?). Монстры, глядящие на нас из кривых зеркал, – не мы, а карикатура на нас. Но если мы вглядываемся в эти зеркала, искренне надеясь разглядеть там свое истинное Я, – мы сами становимся ходячими карикатурами.

Итак, короткая, но ставшая для нас подлинной трагедией, история о разведчиках, учит нас несложным, но неоценимо важным вещам: человеку и народу свойственно желание взглянуть в зеркало, посмотреть на себя со стороны. Перед ним две возможности: выяснить, что он представляет собой в глазах других людей и народов, или сверить себя с Законом, с Торой (то есть посмотреться в зеркало Всевышнего).

В первом случае, судьба его предрешена. Тот, для кого решающим является впечатление, которое он производит на других, навеки останется кузнечиком в глазах окружающих. Ему не разорвать порочный круг: чем больше он будет смотреться в кривое зеркало, тем больше будет похож на козявку. Тот, кто найдет в себе силы изо дня в день смотреться в зеркало Торы, не заглядывая угодливо в глаза людей, имеет шанс однажды увидеть в зеркале человека.