По-русски говорят (грубо, но так выразительно!): "Отделить мух от котлет". Принцип разделения так важен в иудаизме, что кажется порой, что и русское высказывание о мухах и котлетах родилось в еврейской голове.

Трудно не заметить в недельной главе "Ки-Теце" целый "остров" разделительных законов: "Не засевай виноградник двумя видами семян. Не паши на воле и осле вместе. Не надевай одежды, сделанной из шерсти и льна вместе". А еще мы знаем о запрете смешивать мясное с молочным, о запрете на смешанные браки, о каббалистическом принципе разделения света и тьмы (об извлечении из тьмы рассеянных в ней искр света).

Идея сепарации слишком глубока и многогранна, чтобы пытаться втиснуть ее в прокрустово ложе листка А4. Но важно, по крайней мере, обратить на нее внимание и понять, почему мы не мичуринцы и скрещивание яблони со смородиной, таракана с овцой и котлеты со сметаной не вписывается в нашу традицию, не только гастрономическую, но и духовную.

В каббале и хасидизме мы находим идею, которую в первом приближении, можно сформулировать так: зла как такового нет. Есть вещи, люди, явления неуместные или несвоевременные. Они-то и оказываются злом.

Некогда, услышав эти слова от покойного моего учителя, я автоматически не согласился: как так, нету зла?! Оно ведь так очевидно, куда заметнее и бесспорнее, чем добро. "Ну, например, – сказал я, – Гитлер – разве его рождение не персонифицировало абсолютное зло?" "Гитлер мог бы проработать всю жизнь, скажем, смотрителем в зоопарке Вены, – ответил учитель, – он, может быть, был бы жестковат в отношениях с сослуживцами, но клетки были бы чисты, животные – ухожены. Стало быть, не он – зло, а то, что он оказался главой могущественной европейской державы".

Такая интерпретация нисколько не снимает с проклятого вампира ответственность за уничтожение миллионов, но, что особенно важно, указывает на подлинного виновника трагедии – народ, поставивший вампира во главе своей державы.

Каббала называет миссию человека в этом мире странным словом "берурим" – "сортировка", "сепарация". Мы понимаем это на интуитивном уровне, знаем, что наша задача – вернуть в мир исходный порядок, который был нарушен в самом начале. Мир, говорит термодинамика, стремится превратиться в однородную смесь всего со всем. Человек – с бомбами, ракетами, ядовитыми выбросами промышленности, неконтролируемой жестокостью, вседозволенностью и беспределом – сварит эту вселенскую кашу, предрекает история.

Нет, говорит вера, человек должен это предотвратить. Не будет конца света в страшном, апокалиптическом смысле этого слова. Будет конец истории, освобождение человечества, приход Машиаха. Добро и зло будут разделены и в это мгновение зло перестанет быть злом.

Приход Машиаха – так привычно думать – это пахнет бездействием. Сиди себе и жди сына Давида, Избавителя. На самом же деле вряд ли есть позиция более активная, чем это ожидание – ведь его приход зависит от нас, от того, насколько мы сумеем очистить мир от хаоса, от аморфной диффузии всего во все.

Нет, не нравятся нам мичуринские яблочки.