Десятого швата 1951 г. Любавичский Ребе официально принял на себя руководство хасидским движением Хабада. Во время торжественного собрания в честь первой годовщины ухода Предыдущего Ребе он произнес маамар, включавший в себя фрагменты учения всех предшествовавших ему Любавичских Ребеим, а также истории, демонстрирующие величайшую любовь к ближнему, присущую каждому из них.

Вечером накануне этого дня рав Моше Гронер оказался единственным, кто остался в секретарском офисе в "770". Была уже глубокая ночь, когда вдруг зазвонил телефон. Поскольку рав Гронер не был на самом деле одним из секретарей Ребе, он не подошел к телефону. Но телефон звонил и звонил, и в конце концов Моше Гронер все-таки взял трубку.

К его удивлению звонил не кто иной, как сам Ребе. Он попросил рава Гронера прийти к нему домой, и тот, услышав это, тут же прибежал. Ребе попросил его выяснить, как зовут лечащего врача некоего больного, находившегося в это время в одной из бруклинских больниц, и постараться дозвониться до него. Спустя какое-то время Моше Гронеру удалось это сделать, и он сообщил Ребе, что доктор ждет на линии.

Чтобы не мешать приватному разговору, рав Гронер удалился в рабочий кабинет Ребе. То, что он увидел в комнате, его поразило: на столе остался лежать открытым трактат Предыдущего Ребе, а также книги всех остальных Ребеим.

Затем в комнату зашел Ребе и сказал, что отправляется в больницу. Ребе просил доктора осмотреть пациента незамедлительно, прямо посреди ночи, но тот отказался. Тогда Ребе сказал, что пойдет вместе с ним, и тогда доктор все-таки согласился.

Итак, накануне самого судьбоносного дня, готовясь к тому, чтобы принять на себя бремя духовного лидерства главы еврейского народа, Ребе отложил все в сторону и ушел из дома посреди ночи ради того, чтобы больного еврея осмотрел правильный специалист…