Должность екатеринославского раввина

Вскоре мужу предложили должность раввина Екатеринослава, которую прежде занимал незадолго до того покинувший наш мир раввин Берэ-Вольф1.

В то время Екатеринослав был крупным еврейским центром. Стать во главе такой большой общины – при том, что муж мой в то время был сравнительно молодым человеком и это была первая в его жизни должность раввина города, – оказалось делом не простым.

Большую силу в городе представляли тогда сионисты. Незадолго до того в Екатеринославе жил М. Усышкин2, создавший крепкую сионистскую организацию. В то время по России распространялось письмо Ребе Рашаба, да покоится он в раю, направленное против сионизма. Его разослали по всем городам и местечкам, и понятно, что сионисты были этим сильно недовольны. Когда в Екатеринославе узнали, что кандидатом на пост раввина города стал хасид, местные сионисты тут же созвали собрание, на котором решили воспрепятствовать его назначению. С этого начался непростой период в жизни мужа…

Тесть М. Усышкина3 тоже являлся одним из видных членов сионистской организации, но он был сыном местного богача – хасида из Литвы4, который дал сыну религиозное воспитание. У него была хорошая голова, в детстве и юности он много учил Тору и сохранил любовь и уважение к еврейской мудрости, хотя и стал менее богобоязненным.

"Допрос" Палея

Когда собрание сионистов вынесло решение воспротивиться назначению Шнеерсона, тесть Усышкина передал обратившимся к нему хасидам, что хотел бы повидаться с молодым раввином. Встречу организовали в один из вечеров, пригласив на нее видных представителей еврейской общины города. Некоторое время сидели все вместе, а потом их – Шнеерсона и Палея (моего мужа и тестя Усышкина) – оставили вдвоем.

Нужно отметить, что г-н Палей имел инженерное образование, которое получил уже после свадьбы. Благодаря своим связям он сумел поступить в университет, став единственным студентом-евреем. Завершив учебу, он принял участие в строительстве моста через Днепр5, считавшегося одним из самых больших в России. Теперь же, узнав, что вопрос назначения екатеринославского раввина вызвал такой резонанс в ортодоксальных и хасидских кругах по всей стране, он решил лично познакомиться с кандидатом. В случае, если ему не удалось бы найти в раввине никаких достоинств, приличествующих, по его мнению, человеку, занимающему этот пост, г-н Палей собирался поддержать его противников… Так что в тот вечер обычная беседа продолжалась только часов до девяти, а после того моему мужу был устроен форменный допрос.

Г-н Палей задал Шнеерсону три вопроса, два из которых я до сих пор прекрасно помню. Первый – что нового принес хасидизм в еврейский мир и зачем вообще нужны каббала и хасидизм. Второй вопрос был по поводу ассимиляции, третий, как мне кажется, касался "веры" в целом. На ответы на эти три вопроса у Шнеерсона ушло время с девяти вечера до четырех утра!

Вскоре после этой беседы Палей пригласил к себе несколько человек и сказал, что они должны сформировать "армию", а он ее возглавит и поведет на борьбу за то, чтобы сделать Шнеерсона, с которым он недавно познакомился, раввином города! В этой борьбе нужно использовать все средства и не считаться с ценой… "Человека столь высокого уровня, – добавил он, – упускать нельзя!"

Палей покидает партию

Будучи сионистом, Палей не мог агитировать за приглашение моего мужа на должность раввина – поскольку, как я писала выше, городская сионистская организация приняла решение бороться против него. Тогда он официально объявил о своем выходе из партии и о том, что теперь считает себя свободным поступать в вопросе о назначении раввина так, как считает нужным.

Сионисты приложили все силы, чтобы не допустить его отставки. Даже если не обращать внимания на политические последствия такого шага, с личной точки зрения это также была большая потеря для них – ведь Палей был тестем самого Усышкина! (Хотя Палей был человеком более высокого уровня, чем его зять, который, кстати, сам это прекрасно понимал.)

Так начался конфликт, расколовший еврейскую общину города. Появились разные партии, семьи, годами жившие дружно, превратились во врагов из-за различий во взглядах, и главный вопрос был: кто за раввина, а кто против. При этом г-н Палей, человек "свободомыслящий" и далекий от ортодоксального образа жизни, взял на себя руководство борьбой за то, чтобы муж мой стал раввином города, и вел он эту кампанию с жаром настоящего религиозного фанатика!

Дело было в 1908 году, в то время в России существовало множество разных партий – не так, как сейчас, когда осталась только одна, коммунистическая. В центральной еврейской общине города у каждой партии были свои представители, выражавшие мнения пославших их. Большинство, естественно, принадлежало "свободомыслящим", были представители богатых, бедных и так далее – но в каждом из них, без исключения, пылал, если можно так выразиться, огонь интереса к вопросу о назначении раввина...

Перевод с идиш - Цви-Гирш Блиндер