Как одиноко сидит столица некогда многолюдная, ныне как вдова! Великая среди народов – стала данницей. Плачет в ночи, и слеза – на щеке ее, нет ей утешителя. Ушла в изгнание Иудея, среди народов не нашла покоя. Дороги Сиона в трауре: нет идущих на праздник. Неприятели ее благоденствуют, Всевышний обрек ее на скорбь. Простер враг руку свою на все его сокровища. Посмотрите и увидите, разве есть горе подобное тому, которое послал мне Всевышний в день Его гнева! С небес послал огонь на кости мои, готово в Его руке ярмо из грехов моих, сплелись они на шее моей. По героям моим я плачу, глаз мой, глаз мой роняет влагу. Прав Всевышний, ибо я перечила устам Его. Погрузились в землю врата Сиона, уничтожены и разбиты их засовы. Как море, велико разрушение твое. Кто исцелит тебя? Всплескивают руками из-за тебя все путники на дороге:
"Это ли город, о котором говорили: совершенство красы, радость всей земли?!" Проснись, кричи в ночи, выплесни сердце твое, как воду, пред ликом Всевышнего. Взгляни, Г-сподь, и узри: был убит в Храме твоем священник и пророк, полегли на улицах отрок и старец, девы и юноши пали от меча. Ты убил их в день гнева, предал закланию и не пощадил. Я – муж, видевший муки от жезла гнева Его. Меня повел он и угнал во тьму. Перерезал мне дорогу тесаными камнями, искривил мои тропы. Покрыл колючками мои пути и рвет меня в клочья. Натянул лук и поставил меня мишенью для стрел. И подумал я: пропала жизнь моя и надежда. Но так говорю я сердцу своему, и потому надеюсь: милости Г-спода не кончились, милосердие не истощилось. Каждое утро наново – велика верность Твоя! Благо надеяться в молчании на спасение, даруемое Г-сподом. Хорошо человеку, который несет бремя с юности. Видел Ты, как мстили мне, что замышляли. Воздай им, Г-сподь, по деяниям рук их. Пошли им сокрушение сердца, Твое проклятие – им. Преследуй их гневом и истреби из-под небес Г-сподних. Катятся камни священные по всем площадям. Драгоценные сыны Сиона, которых мерили на вес золота, – о, как уподобились глиняным кувшинам, поделкам гончара! Язык грудных младенцев прилип к гортани от жажды; дети просят хлеба, но никто не отломит. Павшим от меча лучше, чем павшим от голода. Дыхание уст наших, помазанник Всевышнего, пойман в их яму; тот, про кого говорили мы: под сенью его будем жить среди народов.
Веселись и радуйся пока, дочь Эдома, но и тебе поднесут чашу, опьянеешь и оголишься.
Вспомни, Г-сподь, что было с нами, взгляни и увидь позор наш. Уделы наши перешли к иноземцам, дома – к чужакам. Сиротами стали без отца, наши матери – как вдовы. Ярмо на шее нашей – и погоняют. Рабы правят нами, и нет избавителя от рук их. Хлеб приносим, рискуя погибнуть от меча в пустыне. Как печь, пышет жаром наша кожа от голодной горячки. Вельмож за руки вешали, не почитали старцев. Лишилось радости сердце наше, превратился в траур хоровод наш. Пал венец главы нашей, горе нам, ибо грешили. Вот из-за чего боль в нашем сердце, вот почему темно в глазах: из-за горы Сион разрушенной, лисицы снуют на ней. А Ты, Г-сподь, вовеки пребываешь, престол Твой из рода в род. Зачем же навек позабыл нас, оставил на долгие дни?
Верни нас, Г-сподь, к себе, и мы вернемся, обнови дни наши, как прежде!
(Сокращенный перевод р-на А. Фейгина)
Начать обсуждение