Заповедь обрезать мальчика на восьмой день после рождения дана в самом начале недельной главы «Тазриа»: «А на восьмой день пусть обрежут его крайнюю плоть»1. Автор Шулхан Аруха, рабби Ицхак Каро в своем комментарии к Пятикнижию «Толдот Ицхак» задавал вопрос о необходимости повтора заповеди об обрезании после того, как эта заповедь уже была дана праотцу Аврааму, и о том, почему она размещена в разделе, который всецело посвящен теме ритуальной нечистоты.

На свой вопрос он отвечает следующим образом: «Человек сотворен с единственной целью – служить Г-споду. И поэтому вслед за тем, как Святой, благословен Он, сотворил первого человека, Адама, тому было сказано: «И взял Г-сподь Б-г человека и поместил его в саду Эдена возделывать его и охранять. И заповедал Г-сподь Б-г человеку…»2. И здесь [в главе «Тазриа»] также написано: «[…Если женщина зачнет] и родит сына…», и далее сразу сказано: «А в день восьмой пусть обрежут его крайнюю плоть». Это учит тому, что он появился на свет только для исполнения заповедей Г-спода, а первая и наиболее сущностная заповедь – это обрезание… Ибо предназначение человека заключается в служении Г-споду, принятии и исполнении всех заповедей. И поэтому заповедь об обрезании появляется в эпизоде, посвященном рождению мальчика».

Иными словами, подобно тому, как рассказ о сотворении Адама сопровождается первой данной ему заповедью, так и эпизод, в котором говорится о приходе в мир нового еврея, сопровождается повелением об обрезании – первой заповеди, которую тот исполняет в своей жизни. Отсюда следует резонный вывод: люди вообще, а евреи в частности, посланы в этот мир с единственной целью – служить Творцу. А то, что заповедь обрезания дана именно народу Израиля обусловлено тем, что только нам вменено в обязанность священническое служение, которое изначально подразумевает выход за рамки материальной составляющей мироздания. Обрезание – не устранение физического недостатка, ведь недопустима сама мысль о том, что Творец изначально сотворил людей с телесным изъяном, а затем повелел исправить его только определенной части человечества, оставив всех остальных страдать от ущербности.

Всем, без исключения, людям на Земле, подобно Адаму, вменено в обязанность «хранить и возделывать» наш материальный мир, но евреям также велено одухотворять его своим служением. И начинают это реализовывать с собственного тела, сразу после рождения, поскольку его необратимо меняет заповедь обрезания. При этом она не только выполняется посредством тела, но оно само становится неотъемлемой формой соблюдения. Все остальные заповеди, даже если мы вынужденно исполняем их с помощью тела, не меняют его. А заповедь обрезания производит зримые изменения в нашей плоти, и это наглядное выражение связи еврея со Всевышним, печать вечного союза на нашей плоти. И не зря эта заповедь так и называется на иврите – «брит», что означает «союз».

Сказанное выше объясняет, почему обрезание производится в возрасте, когда ребенок еще ничего не понимает. Во-первых, это свидетельствует о том, что уровень нашего разумения и знания ничего не меняет ни в самом факте наличия, ни в условиях нашего завета с Б-гом, а во-вторых, поскольку эта заповедь связана напрямую с физическим телом – нет никакой разницы между ребенком и взрослым. Поэтому младенца вводят в вечный союз со Всевышним при первой же возможности, как только тот немного окрепнет после рождения!

Заповедь обрезания уникальна. С одной стороны, речь идет лишь об одной конкретной заповеди Торы. С другой, завет со Всевышним, который подтверждается таким образом – всеохватен, это важнейшее свидетельство наших особых отношений со Ним. Не случайно одно из распространенных самоназваний евреев – «обрезанные», хотя есть и иные народы, практикующие подобный обряд, но у них, в отличие от сынов Израиля, это не становится самоопределением.