Моя семья сумела вырваться из Советского Союза сразу по окончании Второй мировой войны и скиталась по Европе вплоть до 1948-го года, когда было основано государство Израиль. Тогда мои родители в числе тридцати пяти семей откликнулись на призыв Предыдущего Ребе создать хабадскую деревню в Израиле.
Изначально Кфар-Хабад был сельскохозяйственным поселением, и, как и большинство его жителей, мой отец, рав Авраам-Шмуэль Горелик, также занимался земледелием. Но в 1956-м году он решил войти в долю с раввином Нахманом Эльбаумом, продавцом этрогов – цитрусовых фруктов, которые используются в праздник Суккот для исполнения заповеди о четырех растениях.
Из Калабрии, области в южной Италии, реб Нахман привез семена, из которых мой отец вырастил первую плантацию этрогов в Израиле. Согласно еврейскому закону, для исполнения заповеди нельзя использовать этрог с веток, привитых к другим деревьям. В течение многих сотен лет об этрогах, которые росли в Калабрии, было хорошо известно, что они никогда не прививались. Однако выращивать их нелегко, и после войны некоторые итальянские земледельцы начали прививать этроги к другим, более выносливым, цитрусовым деревьям. Поэтому Ребе дал указание привезти семена еще не привитых калабрийских этрогов и начать выращивать их в Израиле. Именно это сделали реб Нахман и мой отец.
С самого начала Ребе проявлял большой интерес к плантации моего отца. В письме, адресованном общине Кфар-Хабада и датированном 12-м ноября 1959-го года, Ребе писал: "Я получил радостное известие, что в Кфар-Хабаде выросло несколько сот калабрийских этрогов, поистине "прекрасные плоды", как называет Тора этроги именно из Калабрии".
В том же письме Ребе указал на необходимость защищать молодые саженцы от резких изменений погоды, построить вокруг них ограды, буферные зоны. "Несомненно, все заинтересованные лица обратят на это самое пристальное внимание", – писал Ребе. Затем, повторив, как рад он был получить добрые вести, Ребе выражал недоумение, что с ним не поделились этими новостями ранее.
В 1960-м году ко всеобщей радости с этих деревьев были собраны первые плоды, готовые для исполнения заповеди.
Спустя несколько лет рав Эльбаум покинул Израиль, и мой отец выкупил его долю, продолжая дело с помощью моего шурина, Моше Напарстека. Но вскоре он столкнулся с непредвиденными трудностями. В конце 1966-го года множество плантаций в Израиле пострадали от болезни, которая называется фитофтороз. Некоторые деревья пришлось уничтожить. Лечения этой болезни не было, и отец боялся, что наша плантация тоже может пострадать. Но когда в 1969-м году я приехал в Нью-Йорк на Рош-Ашана и Йом-Кипур и рассказал Ребе о наших опасениях, он отмел все наши страхи. "Земля твоего отца очень хорошо подходит для выращивания этрогов, – сказал он, – и нет сомнения, что эту болезнь можно победить. Не прекратились же в Израиле другие посадки! А евреям нужны кошерные этроги чтобы произнести благословение".
Ребе отметил, что в последнее время становится все труднее получить кошерные этроги из Италии, поскольку прививание становится все более распространенным, и установить раввинское наблюдение над плантациями становится все труднее. "Поэтому, – сказал он, – со временем все будут полагаться на плантацию твоего отца". Что касается фитофтороза, Ребе предложил обратиться в израильское министерство сельского хозяйства и попросить найти решение, поскольку евреям нужны кошерные этроги. Он добавил, что в случае дополнительных расходов он даст указание в свой секретариат добавить часть недостающей суммы.
Мы обратились в министерство, и нам предложили решение, которое, хотя и не полностью избавляло от проблемы, но, по крайней мере, минимизировало риск заражения с помощью особых покрытий и опрыскиваний. И наша плантация была спасена.
Через несколько лет моему отцу стало слишком тяжело заниматься плантацией, и я начал подумывать о том, чтобы заменить его, оставив мою работу в области образования. Но Ребе не поддержал мою идею. На аудиенции в 1975-м году он сказал мне: "Из того, что я слышал, на поприще образования у тебя есть бесспорные успехи, и, учитывая нынешнюю ситуацию в Израиле, тот, кто успешен на этом поприще, не имеет права уходить с него. Найми кого-нибудь, кто бы занимался плантацией. Тогда тебе надо будет всего лишь курировать его". Так я и сделал, и, слава Б-гу, плантация продолжала процветать.
В последующие годы, когда бы я ни приезжал повидать Ребе, он интересовался всеми подробностями и деталями нашей деятельности по выращиванию этрогов и давал мне различные указания относительно нашей плантации и даже относительно расширения рынка продаж. Однажды мы приобрели дополнительный участок земли чтобы расширить плантацию, но участок оказался гораздо больше, чем нам было нужно. Мы обсуждали, засадить ли его целиком этрогами или отвести половину участка под другие насаждения. Ответ Ребе был совершенно недвусмысленным: "Странно, что такая мысль вообще пришла вам в голову. Вы должны полностью засадить участок этрогами!" И он повторил то, на что указывал ранее: "Настанет день, когда будет трудно привезти кошерные этроги из Италии, и все будут полагаться на твою плантацию". И мы засадили весь участок этрогами.
Несколько раз мы просили Ребе, чтобы по окончании праздника Суккот он отдал нам свой этрог. Мы хотели посадить у себя семена из этого этрога. Если бы из них выросли деревья, со временем хасиды в Израиле могли бы произносить благословение на этроги, выросшие из семян этрогов Ребе. Это бы значило для них очень много.
Мы не получали ответа на нашу просьбу до 1990-го года. В тот год в конце месяца Тишрей в еврейский год 5751, который Ребе назвал годом чудес, он послал нам два своих этрога. Получив их в Израиле, мы тут же принесли их к раву Мордехаю Ашкенази, раввину Кфар-Хабада, чтобы разрезать их в его присутствии. Пятьдесят четыре семечка, которые мы сумели вынуть из них, мы тут же посадили. Двадцать шесть из них дали всходы. Из полученных плодов мы выбрали лучшие и засадили ими целую плантацию. Для этого нам пришлось выкорчевать деревья, выращенные из семян, которые мы ранее получили из Италии. Но теперь все знали точно, что этроги с этой плантации – из семян, полученных от Ребе.
Поначалу в этих этрогах были заинтересованы только хабадники, но позднее мы обнаружили, что спрос на них есть во всех направлениях иудаизма, и со временем все наши плантации были засеяны семенами из плодов, полученных с деревьев, которые выросли из семян этрогов Ребе. Мы назвали эти этроги "этрогей аръэну нифлаот" – "этроги года чудес". Сегодня их можно купить во многих странах мира.
Перевод Якова Ханина
Начать обсуждение