И это общий принцип всего, что относится к святости, к Кдуша, это не что иное, как проистечение от мудрости, которая называется кодеш аэлъон [высшая святость] и не имеет существования в свете Эйн Софа, благословен Он, в ней облеченном, и не есть нечто отдельно существующее, как о том говорилось выше. И потому это называется коах ма, и это полная противоположность категории "клипа" и "ситра ахра", от которой происходят души народов мира, делающие добро для самоудовлетворения и говорящие: "дай, дай"1 и "насыть меня"2, дабы быть самостоятельно существующими, как говорилось выше, в противоположность категории мудрости. И потому они называются мертвыми3, ибо "мудрость оживляет"4, и сказано: "Умрут, но не в мудрости"5. И таковы грешники и злодеи, которые есть в народе Израиля, прежде чем они окажутся перед испытанием для освящения имени Всевышнего. Ибо мудрость в Б-жественной душе вместе с искрой Б-жественности от света Эйн Софа, благословен Он, в ней облеченного, находится в состоянии изгнания в их теле, в животной душе, что со стороны "клипа", в левой полости сердца, царствующей и властвующей в их теле, [и Б-жественное находится в нем] в состоянии, называемом "тайна изгнания Шхины", как говорилось выше6.

И потому эта любовь в Б-жественной душе, желание и жажда которой соединиться со Всевышним, Жизнью жизней, благословен Он, называется скрытой любовью, ибо она скрыта и заслонена в грешниках-евреях грубым одеянием категории "клипа", и от него в них вступает дух глупости, приводящий к греху, как сказали наши мудрецы, благословенной памяти: "Человек грешит, только если и т. д."7.

וְזֶהוּ כְּלָל בְּכָל סִטְרָא דִקְדוּשָּׁה, שֶׁאֵינוֹ אֶלָּא מַה שֶּׁנִּמְשָׁךְ מֵחָכְמָה, שֶׁנִּקְרָא "קוֹדֶשׁ הָעֶלְיוֹן",

הַבָּטֵל בִּמְצִיאוּת בְּאוֹר־אֵין־סוֹף בָּרוּךְ־הוּא הַמְלוּבָּשׁ בּוֹ, וְאֵינוֹ דָּבָר בִּפְנֵי עַצְמוֹ כַּנִּזְכָּר לְעֵיל,

וְלָכֵן נִקְרָא "כֹּ"חַ מָ"ה".

וְהוּא הֵפֶךְ מַמָּשׁ מִבְּחִינַת הַקְּלִיפָּה וְסִטְרָא אָחֳרָא, שֶׁמִּמֶּנָּה נַפְשׁוֹת אוּמּוֹת הָעוֹלָם

דְּעָבְדִין לְגַרְמַיְיהוּ, וְאָמְרִין: "הַב הַב" וְ"הַלְעִיטֵנִי", לִהְיוֹת יֵשׁ וְדָבָר בִּפְנֵי עַצְמוֹ, כַּנִּזְכָּר לְעֵיל, הֵפֶךְ בְּחִינַת הַחָכְמָה;

וְלָכֵן נִקְרָאִים "מֵתִים", כִּי "הַחָכְמָה תְּחַיֶּה", וּכְתִיב: "יָמוּתוּ וְלֹא בְחָכְמָה",

וְכֵן הָרְשָׁעִים וּפוֹשְׁעֵי יִשְׂרָאֵל קוֹדֶם שֶׁבָּאוּ לִידֵי נִסָּיוֹן לְקַדֵּשׁ הַשֵּׁם;

כִּי בְּחִינַת הַחָכְמָה שֶׁבַּנֶּפֶשׁ הָאֱלֹהִית עִם נִיצוֹץ אֱלֹהוּת מֵאוֹר־אֵין־סוֹף בָּרוּךְ־הוּא הַמְלוּבָּשׁ בָּהּ,

הֵם בִּבְחִינַת גָּלוּת בְּגוּפָם בַּנֶּפֶשׁ הַבַּהֲמִית, מִצַּד הַקְּלִיפָּה שֶׁבֶּחָלָל הַשְּׂמָאלִי שֶׁבַּלֵּב, הַמּוֹלֶכֶת וּמוֹשֶׁלֶת בְּגוּפָם

בְּסוֹד גָּלוּת הַשְּׁכִינָה, כַּנִּזְכָּר לְעֵיל.

וְלָכֵן נִקְרֵאת אַהֲבָה זוֹ בַּנֶּפֶשׁ הָאֱלֹהִית, שֶׁרְצוֹנָהּ וְחֶפְצָהּ לִדָּבֵק בַּה' חַיֵּי הַחַיִּים בָּרוּךְ־הוּא, בְּשֵׁם "אַהֲבָה מְסוּתֶּרֶת",

כִּי הִיא מְסוּתֶּרֶת וּמְכוּסָּה בִּלְבוּשׁ שַׂק דִּקְלִיפָּה בְּפוֹשְׁעֵי יִשְׂרָאֵל,

וּמִמֶּנָּה נִכְנָס בָּהֶם רוּחַ שְׁטוּת לַחֲטוֹא, כְּמַאֲמַר רַבּוֹתֵינוּ־זִכְרוֹנָם־לִבְרָכָה: "אֵין אָדָם חוֹטֵא כוּ'",