Стремление вернуться ко Всевышнему рождается в глубине сердца, именно там возникает раскаяние у человека, [отдалившегося от Творца]; Всевышний отвечает ему на это особо сильным излучением Своего света. Но для того, чтобы свет достиг миров - как высших, так и низших, - от человека требуются определенные действия в материальной сфере: оказание помощи нуждающимся и другие добрые дела - без каких бы то ни было ограничений и рамок. И совершая множество добрых дел (если слово хесед - "доброта" - разделить на две части: хас - "сострадание" - и "далет" [буква, название которой близко по звучанию к даль - "бедняк", - ] его можно перевести как "сострадание к бедняку"), помогая бедным и нуждающимся, тем, у кого нет никакой собственности, и проявляя при этом беспредельную щедрость, человек уподобляется Святому [Творцу], благословен Он, Который изливает [в миры] Свой свет и дарит добро [творениям] благодаря Своему качеству, [о котором говорилось выше и которое называется] "высшим милосердием" или "великим милосердием". Излияние света Его в верхние и нижние миры не знает пределов и границ, ибо все они - "бедняки" Его, благословен Он, у них нет никакой "собственности" и все они - ничто пред Ним. Когда же так поступает человек, он возмещает тем самым весь ущерб, который причинил своими грехами верхним и нижним мирам1.
Об этом написано: "Добрые дела [человека] и [его] строгость [в самооценке] желаннее Г-споду, чем жертвоприношение"2. Ибо принесение жертв регламентировано законами Торы3, в то время как помощь, которую человек в искупление своих грехов оказывает нуждающимся, может быть неограниченно щедрой. А то, что сказано в [Талмуде]: "Тому, кто хочет быть щедрым [в добрых делах], не следует тратить [на это] больше пятой части [своих доходов]", - относится к тому, кто не грешил или уже искупил свою вину обузданием своих плотских страстей и постами, - как принято поступать, чтобы возместить ущерб, нанесенный им духовным мирам. Но тот, кто еще не излечил свою душу, [может тратить на добрые дела и больше пятой части своих доходов], ибо не подлежит сомнению, что исцеление души не менее важно, чем исцеление тела, на что никто не жалеет средств. И написано: "Все, что есть у человека, отдаст он за [спасение] жизни своей"4.
וְהִנֵּה, עִיקַּר הַתְּשׁוּבָה הוּא בַּלֵּב,
כִּי עַל־יְדֵי הַחֲרָטָה מֵעוּמְקָא דְלִבָּא מְעוֹרֵר עוֹמֶק אוֹר הָעֶלְיוֹן הַזֶּה.
אַךְ כְּדֵי לְהַמְשִׁיכוֹ לְהָאִיר בָּעוֹלָמוֹת עֶלְיוֹנִים וְתַחְתּוֹנִים
צָרִיךְ "אִתְעָרוּתָא דִלְתַתָּא" מַמָּשׁ בִּבְחִינַת מַעֲשֶׂה,
דְּהַיְינוּ, מַעֲשֵׂה הַצְּדָקָה וָחֶסֶד בְּלִי גְבוּל וּמִדָּה,
דִּכְמוֹ שֶׁהָאָדָם מַשְׁפִּיעַ רַב חֶסֶד,
פֵּירוּשׁ חָ"ס דְּלֵי"ת,
דְּהַיְינוּ לְדַל וְאֶבְיוֹן "דְּלֵית לֵיהּ מִגַּרְמֵיהּ כְּלוּם",
וְאֵינוֹ נוֹתֵן גְּבוּל וּמִדָּה לִנְתִינָתוֹ וְהַשְׁפָּעָתוֹ,
כָּךְ הַקָּדוֹשׁ־בָּרוּךְ־הוּא מַשְׁפִּיעַ אוֹרוֹ וְטוּבוֹ בִּבְחִינַת חֶסֶד עִילָּאָה, הַנִּקְרָא "רַב חֶסֶד",
הַמֵּאִיר בִּבְחִינַת אֵין־סוֹף בְּלִי גְבוּל וּמִדָּה תּוֹךְ הָעוֹלָמוֹת עֶלְיוֹנִים וְתַחְתּוֹנִים,
שֶׁכּוּלָּם הֵם בִּבְחִינַת דְּלֵי"ת אֶצְלוֹ יִתְבָּרֵךְ,
דְּלֵית לְהוֹן מִגַּרְמֵיהוֹן כְּלוּם,
וְ"כוֹלָּא קַמֵּיהּ כְּלָא חֲשִׁיבֵי",
וְעַל־יְדֵי זֶה נִתְקְנוּ כָּל הַפְּגָמִים שֶׁפָּגַם הָאָדָם בַּעֲוֹנוֹתָיו לְמַעְלָה בָּעוֹלָמוֹת עֶלְיוֹנִים וְתַחְתּוֹנִים.
וְזֶהוּ שֶׁכָּתוּב: "עֲשֹׂה צְדָקָה וּמִשְׁפָּט נִבְחָר לַה' מִזָּבַח",
לְפִי שֶׁהַקָּרְבָּנוֹת הֵן בִּבְחִינַת שִׁיעוּר וּמִדָּה וּגְבוּל,
מַה שֶּׁאֵין כֵּן בִּצְדָקָה שֶׁיּוּכַל לְפַזֵּר בְּלִי גְבוּל לְתַקֵּן עֲוֹנוֹתָיו.
וּמַה שֶּׁאָמְרוּ: "הַמְבַזְבֵּז אַל יְבַזְבֵּז יוֹתֵר מֵחוֹמֶשׁ",
הַיְינוּ דַוְקָא בְּמִי שֶׁלֹּא חָטָא,
אוֹ שֶׁתִּקֵּן חֲטָאָיו בְּסִיגּוּפִים וְתַעֲנִיּוֹת
כָּרָאוּי, לְתַקֵּן כָּל הַפְּגָמִים לְמַעְלָה.
אֲבָל מִי שֶׁצָּרִיךְ לְתַקֵּן נַפְשׁוֹ עֲדַיִין,
פְּשִׁיטָא דְּלָא גָרְעָה רְפוּאַת הַנֶּפֶשׁ מֵרְפוּאַת הַגּוּף,
שֶׁאֵין כֶּסֶף נֶחְשָׁב –
"וְכֹל אֲשֶׁר לָאִישׁ יִתֵּן בְּעַד נַפְשׁוֹ" כְּתִיב.
