Но что касается большего количества постов, чем двести пятьдесят два и тому подобное, - по мнению суровых, следовало бы совершать определенное количество постов за каждый грех столько раз, сколько он случится, как выше говорилось, - пусть все эти грехи искупит милостыней в размере восемнадцати монет за каждый день. А также и в отношении всех постов, какие положены за грехи, не наказуемые смертью, и даже за неисполнение предписаний Торы и мудрецов и пренебрежение изучением Торы, равноценным всем заповедям, вместе взятым, - [пусть заменит посты милостыней] в таком количестве, какое положено в указаниях о покаянии раби Ицхака Лурии, да будет благословенна его память (большинство из них приведено в книге "Мишнат хасидам", трактат "Тшува"). Короче говоря, все можно искупить пожертвованием, как сказано выше, если человек не в состоянии истязать душу свою, как уже говорилось. И даже если "милостыня" превысит определенные размеры, можно не бояться [нарушить указание Талмуда]: "Да не растратит [на милостыню] более пятой части [того, что имеет]"1. В таком случае это не расценивается как "расточительство", ибо человек поступает так для того, чтобы избежать постов и умерщвлений плоти. Это не менее важно, чем здоровье тела и прочие его нужды. И так как количество постов, положенных в упомянутых выше указаниях о постах, необыкновенно велико, страшащиеся слова Б-жьего сейчас имеют обыкновение раздавать милостыню в очень больших размерах, ибо из-за слабости [нашего] поколения [люди] не в состоянии истязать свою душу [постами] (как сказано в другом месте, где комментируются слова: "Ибо не кончились благодеяния Всевышнего"2).
אָכֵן, מִסְפַּר הַצּוֹמוֹת הָעוֹדְפִים עַל רנ"ב וּכְהַאי גַּוְנָא,
שֶׁהָיָה צָרִיךְ לְהִתְעַנּוֹת, לָחוּשׁ לְדַעַת הַמַּחְמִירִים לְהִתְעַנּוֹת מִסְפַּר הַצּוֹמוֹת שֶׁעַל כָּל חֵטְא וְחֵטְא כְּפִי מִסְפַּר הַפְּעָמִים שֶׁחָטָא כַּנִּזְכָּר לְעֵיל,
יִפְדֶּה כוּלָּן בִּצְדָקָה עֵרֶךְ ח"י גְּדוֹלִים פּוֹלִישׁ בְּעַד כָּל יוֹם.
וְכֵן שְׁאָר כָּל תַּעֲנִיּוֹת שֶׁצָּרִיךְ לְהִתְעַנּוֹת עַל עֲבֵירוֹת שֶׁאֵין בָּהֶן מִיתָה,
וַאֲפִילוּ עַל בִּיטּוּל מִצְוֹת עֲשֵׂה דְּאוֹרַיְיתָא וּדְרַבָּנָן,
וְתַלְמוּד תּוֹרָה כְּנֶגֶד כּוּלָּם,
כְּפִי הַמִּסְפָּר הַמְפוֹרָשׁ בְּתִיקּוּנֵי הַתְּשׁוּבָה מֵהָאֲרִ"י זִכְרוֹנוֹ לִבְרָכָה (וְרוּבָּם נִזְכָּרִים בְּ"מִשְׁנַת חֲסִידִים" בְּמַסֶּכֶת הַתְּשׁוּבָה) –
הַכֹּל כַּאֲשֶׁר לַכֹּל, יִפְדֶּה בִּצְדָקָה כַּנִּזְכָּר לְעֵיל, אִי לָא מָצִי לְצַעוּרֵי נַפְשֵׁיהּ כַּנִּזְכָּר לְעֵיל.
וְאַף שֶׁיַּעֲלֶה לְסַךְ מְסוּיָּים, אֵין לָחוּשׁ מִשּׁוּם "אַל יְבַזְבֵּז יוֹתֵר מֵחוֹמֶשׁ",
דְּלָא מִקְרֵי בִּזְבּוּז בִּכְהַאי גַּוְנָא, מֵאַחַר שֶׁעוֹשֶׂה לִפְדּוֹת נַפְשׁוֹ מִתַּעֲנִיּוֹת וְסִיגּוּפִים.
וְלָא גָרְעָא מֵרְפוּאַת הַגּוּף וּשְׁאָר צְרָכָיו.
וּלְפִי שֶׁמִּסְפַּר הַצּוֹמוֹת הַמּוּזְכָּרִים בְּתִקּוּנֵי תְּשׁוּבָה הַנִּזְכָּרִים לְעֵיל רַבּוּ בִּמְאֹד מְאֹד,
לָכֵן נָהֲגוּ עַכְשָׁיו כָּל הַחֲרֵדִים לִדְבַר ה', לְהַרְבּוֹת מְאֹד מְאֹד בִּצְדָקָה,
מֵחֲמַת חֲלִישׁוּת הַדּוֹר, דְּלָא מָצוּ לְצַעוּרֵי נַפְשָׁם כּוּלֵּי הַאי
(וּכְמוֹ שֶׁנִּתְבָּאֵר בְּמָקוֹם אַחֵר עַל פָּסוּק: "חַסְדֵי ה' כִּי לֹא תָמְנוּ"):
