И в связи с этим нужно понять заблуждение некоторых, считающих себя мудрецами, да простит им Всевышний. Они впали в заблуждение и неверно истолковали, изучая труды раби Ицхака Лурии, да будет благословенна его память. Они буквально поняли принцип ограничения, Цимцум, упоминаемый там, - что Всевышний, благословен Он, удалил Свою суть и сущность, да сохранит Б-г, от этого мира и лишь сверху печется о каждом в отдельности и обо всех творениях, что в небесах наверху и на земле внизу. Однако не только совершенно невозможно понимать Цимцум буквально, ибо такое понимание заимствовано из мира материального и перенесено на Всевышнего, Который отделен от него [этого мира] мириадами разделений до бесконечности, - то, что они утверждают, к тому же и не мудро, ведь они - "верующие и сыны верующих"1 [и им известно], что Всевышний, благословен Он, знает все творения в этом низком мире и печется о них, и потому Его знание о них не придает Ему множественности или добавления чего-то нового, ибо Он знает обо всем через знание Самого Себя, ведь у Него суть и сущность и знание - все это одно.
וְהִנֵּה, מִכָּאן
יֵשׁ לְהָבִין שִׁגְגַת מִקְצָת חֲכָמִים בְּעֵינֵיהֶם, ה' יְכַפֵּר בַּעֲדָם,
שֶׁשָּׁגוּ וְטָעוּ בְּעִיּוּנָם בְּכִתְבֵי הָאֲרִ"י זִכְרוֹנוֹ לִבְרָכָה, וְהֵבִינוּ עִנְיַן הַצִּמְצוּם הַמּוּזְכָּר שָׁם כִּפְשׁוּטוֹ,
שֶׁהַקָּדוֹשׁ־בָּרוּךְ־הוּא סִילֵּק עַצְמוֹ וּמַהוּתוֹ חַס וְשָׁלוֹם מֵעוֹלָם הַזֶּה,
רַק שֶׁמַּשְׁגִּיחַ מִלְמַעְלָה בְּהַשְׁגָּחָה פְרָטִית עַל כָּל הַיְצוּרִים כּוּלָּם, אֲשֶׁר בַּשָּׁמַיִם מִמַּעַל וְעַל הָאָרֶץ מִתָּחַת.
וְהִנֵּה, מִלְּבַד שֶׁאִי אֶפְשָׁר כְּלָל לוֹמַר עִנְיַן הַצִּמְצוּם כִּפְשׁוּטוֹ – שֶׁהוּא מִמִּקְרֵי הַגּוּף – עַל הַקָּדוֹשׁ־בָּרוּךְ־הוּא, הַנִּבְדָּל מֵהֶם רִיבּוֹא רִבְבוֹת הַבְדָּלוֹת עַד אֵין קֵץ;
אַף גַּם זֹאת, לֹא בְדַעַת יְדַבֵּרוּ, מֵאַחַר שֶׁהֵם מַאֲמִינִים בְּנֵי מַאֲמִינִים שֶׁהַקָּדוֹשׁ־בָּרוּךְ־הוּא יוֹדֵעַ כָּל הַיְצוּרִים שֶׁבָּעוֹלָם הַזֶּה הַשָּׁפָל וּמַשְׁגִּיחַ עֲלֵיהֶם,
וְעַל כָּרְחֲךָ אֵין יְדִיעָתוֹ אוֹתָם מוֹסִיפָה בּוֹ רִיבּוּי וְחִידּוּשׁ, מִפְּנֵי שֶׁיּוֹדֵעַ הַכֹּל בִּידִיעַת עַצְמוֹ,
הֲרֵי כִּבְיָכוֹל – מַהוּתוֹ וְעַצְמוּתוֹ וְדַעְתּוֹ הַכֹּל אֶחָד.
И об этом написано в книге "Тикуним", тикун 57: "Нет места, свободного от Него, ни наверху, ни внизу", а в "Раая меэймана", глава "Пинхас", написано: "Он охватывает все, и никто не охватывает Его... Он окружает все миры... и ничто не выходит из Его владений наружу, Он наполняет все миры... Он связывает и единит вид с видом его, верх и низ, и сближение четырех элементов2 только в Нем, ибо Он в них"3. И смысл слов "никто не охватывает Его" таков: никто, [даже ни один] из всех высших интеллектов4, не способен охватить постижением ума суть и сущность Всевышнего, благословен Он, как сказано в книге "Тикуним": "Сокровенный из сокровенных, и мысль не постигает Его совершенно"5. И также в нижнем мире, хотя Он наполняет Собою все миры, но не так, как душа человека [наполняет] тело. Душа захвачена телом так, что и она подвергается его влиянию и изменениям, связанным с изменениями тела и его страданием от боли, холода, от жара огня и тому подобного. Но Всевышний не подвергается никаким изменениям в связи с изменениями в этом мире, со сменой лета и зимы, дня и ночи, как написано: "И тьма не темна Тебе, и ночь, как день, светит"6, ибо Он совсем не захвачен мирами, хотя и наполняет их.
וְזֶהוּ שֶׁכָּתוּב בַּתִּקּוּנִים תִּיקּוּן נ"ז: "דְּלֵית אֲתַר פָּנוּי מִינֵיהּ, לָא בְּעִילָּאִין וְלָא בְּתַתָּאִין";
וּבְרַעְיָא מְהֵימְנָא פָּרָשַׁת פִּינְחָס: "אִיהוּ תָּפִיס בְּכוּלָּא וְלֵית מַאן דְּתָפִיס בֵּיהּ כוּ', אִיהוּ סוֹבֵב כָּל עָלְמִין כוּ', וְלֵית מַאן דְּנָפִיק מֵרְשׁוּתֵיהּ לְבַר, אִיהוּ מְמַלֵּא כָּל עָלְמִין כוּ', אִיהוּ מְקַשֵּׁר וּמְיַחֵד זִינָא לְזִינֵיהּ עֵילָּא וְתַתָּא,
וְלֵית קוּרְבָא בְּד' יְסוֹדִין, אֶלָּא בְּקוּדְשָׁא־בְּרִיךְ־הוּא כַּד אִיהוּ בֵּינַיְיהוּ",
עַד כָּאן לְשׁוֹנוֹ,
וְרוֹצֶה לוֹמַר: "לֵית מַאן דְּתָפִיס בֵּיהּ" – שֶׁאֵין מִי שֶׁיִּתְפּוֹס בְּהַשָּׂגַת שִׂכְלוֹ מִכָּל שְׂכָלִים הָעֶלְיוֹנִים, בְּמַהוּתוֹ וְעַצְמוּתוֹ שֶׁל הַקָּדוֹשׁ־בָּרוּךְ־הוּא,
כְּמוֹ שֶׁכָּתוּב בַּתִּקּוּנִים: "סְתִימָא דְכָל סְתִימִין,
וְלֵית מַחֲשָׁבָה תְּפִיסָא בָךְ כְּלָל".
וְגַם בַּתַּחְתּוֹנִים, אַף־עַל־גַּב דְּאִיהוּ מְמַלֵּא כָּל עָלְמִין,
אֵינוֹ כְּנִשְׁמַת הָאָדָם תּוֹךְ גּוּפוֹ, שֶׁהִיא נִתְפֶּסֶת תּוֹךְ הַגּוּף עַד שֶׁמִּתְפָּעֶלֶת וּמְקַבֶּלֶת שִׁינּוּיִים מִשִּׁינּוּיֵי הַגּוּף וְצַעֲרוֹ, מֵהַכָּאוֹת אוֹ קְרִירוּת אוֹ חֲמִימוּת הָאֵשׁ וְכַיּוֹצֵא,
מַה־שֶּׁאֵין־כֵּן בְּהַקָּדוֹשׁ־בָּרוּךְ־הוּא, שֶׁאֵינוֹ מְקַבֵּל שׁוּם שִׁינּוּי מִשִּׁינּוּיֵי עוֹלָם הַזֶּה, מִקַּיִץ לְחוֹרֶף וּמִיּוֹם לְלַיְלָה,
כְּדִכְתִיב: "גַּם חשֶׁךְ לֹא יַחְשִׁיךְ מִמֶּךָּ, וְלַיְלָה כַּיּוֹם יָאִיר",
לְפִי, שֶׁאֵינוֹ נִתְפָּס כְּלָל תּוֹךְ הָעוֹלָמוֹת, אַף־עַל־גַּב דִּמְמַלֵּא לוֹן.
