Тания

И есть прямой путь, лежащий перед человеком, [путь], доступный всем, и "это очень близко" [и доступно] - пробудить и засветить свет любви, укорененный и скрытый в сердце его, дабы она светила всей силой света своего, как огонь, ощутимо пылающий в его сердце и мозгу, дабы он отдал душу свою Всевышнему, и тело, и все, что имеет, всем сердцем, и всей душой, и силой из глубины сердца самым истинным образом, а особенно во время чтения "Шма" и соответствующих ему благословений, как это будет объяснено. И это [возможно тогда], когда человек примет во внимание написанное: "Как в воде лицо - против лица, так сердце человека - к человеку"1. И это означает, что [когда] человек показывает воде образ и форму лица своего, там, в воде, появляется та же самая форма; то же происходит с сердцем человека, верного другому в своей любви. Эта любовь также пробуждает любовь к нему в сердце друга, и они становятся друг другу верными, любящими, особенно тогда, когда человек видит любовь друга по отношению к себе.

Такова природа, свойственная всем людям, даже если они равного достоинства, а во много раз более, если великий и возвышенный царь выражает свою великую и сильную любовь к человеку простому, презренному, стоящему ниже [всех] людей, ничтожному, пребывающему в отбросах, - и нисходит к нему с высот славы своей вместе со всеми своими министрами, и поднимает его, и выводит из грязи, и вводит в свой дворец, царский дворец, в самые внутренние покои, туда, куда ни один раб и ни один министр не вхожи, и там он с ним наедине, в истинном единении, близости, объятиях, поцелуях и единении духа с духом всем сердцем и душой - [у него] тем более сама собой пробудится удвоенная и учетверенная любовь в сердце этого простого, ниже всех стоящего человека к душе царя подлинной душевной привязанностью из сердца и души, из бесконечных глубин сердца. И даже если сердце его из камня, растопится оно и станет водой, и, как вода, изольется душа его в совершенном истечении души в любви к царю.