Ибо так же, как крылья птицы для нее не основное, ее жизнь от них совсем не зависит, как мы и учим [в законах о трефном]: "оторваны крылья - кашерна"1. И основное [у птицы] голова и все тело, а крылья только служат голове и телу для того, чтобы с их помощью летать. Подобно этому и Тора и заповеди - основа высшего единения через раскрытие высшего желания, с их помощью раскрывающегося. А страх и любовь их поднимают туда, где раскрывается желание света - Эйн Соф [- Всевышнего], благословен Он, и единение, то есть к миру Йецира и миру Бриа*.

Примечание.

Или даже к миру Асия в десяти сфирот стороны Кдуша, вместо заповедей, связанных с действием. И это при изучении Письменной Торы, но при изучении Мишны раскрывается единство и свет - Эйн Соф [- Всевышнего], благословен Он, в мире Йецира, а при изучении Талмуда - в мире Бриа. А именно: при изучении Письменной Торы единство и свет - Эйн Соф [- Всевышнего], благословен Он, распространяется от мира Ацилут до мира Асия, а при изучении Мишны - только до мира Йецира, а при изучении Талмуда - только до мира Бриа. Ибо все они в мире Ацилут. Но при изучении Кабалы нет совершенно распространения от мира Ацилут к мирам Бриа, Йецира, Асия, как это объясняется в книге "При эц хаим".

כִּי, כְּמוֹ שֶׁכַּנְפֵי הָעוֹף אֵינָם עִיקַּר הָעוֹף, וְאֵין חַיּוּתוֹ תָּלוּי בָּהֶם כְּלָל,

כְּדִתְנַן: "נִיטְּלוּ אֲגַפֶּיהָ – כְּשֵׁרָה",

וְהָעִיקָּר, הוּא רֹאשׁוֹ וְכָל גּוּפוֹ, וְהַכְּנָפַיִים אֵינָם רַק מְשַׁמְּשִׁים לְרֹאשׁוֹ וְגוּפוֹ לְפָרְחָא בְּהוֹן;

וְכָךְ דֶּרֶךְ מָשָׁל, הַתּוֹרָה וּמִצְוֹת הֵן עִיקַּר הַיִּחוּד הָעֶלְיוֹן, עַל יְדֵי גִילּוּי רָצוֹן הָעֶלְיוֹן הַמִּתְגַּלֶּה עַל יְדֵיהֶן,

וְהַדְּחִילוּ וּרְחִימוּ – הֵם מַעֲלִים אוֹתָן לְמָקוֹם שֶׁיִּתְגַּלֶּה בּוֹ הָרָצוֹן אוֹר־אֵין־סוֹף בָּרוּךְ־הוּא וְהַיִּחוּד, שֶׁהֵן יְצִירָה וּבְרִיאָה.

אוֹ אֲפִילוּ בַּﬠֲשִׂיָּה בְּי' סְפִירוֹת דִּקְדוּשָּׁה, מְקוֹם מִצְוֹת מַﬠֲשִׂיּוֹת,

וְכֵן מִקְרָא.

אֲבָל בְּמִשְׁנָה מִתְגַּלֶּה הַיִּחוּד וְאוֹר־אֵין־סוֹף בָּרוּךְ־הוּא בִּיצִירָה,

וּבְתַּלְמוּד בִּבְרִיאָה.

דְּהַיְינוּ, שֶׁבְּלִימּוּד מִקְרָא מִתְפַּשֵּׁט הַיִּחוּד וְאוֹר־אֵין־סוֹף בָּרוּךְ־הוּא מֵאֲצִילוּת ﬠַד הָﬠֲשִׂיָּה,

וּבְמִשְׁנָה ﬠַד הַיְצִירָה לְבַדָּהּ, וּבְתַּלְמוּד ﬠַד הַבְּרִיאָה לְבַדָּהּ,

כִּי כּוּלָּן בַּאֲצִילוּת.

אֲבָל קַבָּלָה אֵינָהּ מִתְפַּשֶּׁטֶת כְּלָל מֵאֲצִילוּת לִבְרִיאָה יְצִירָה ﬠֲשִׂיָּה, כְּמוֹ שֶׁכָּתוּב בִּפְרִי ﬠֵץ חַיִּים: