И потому [мудрецы] постановили, [что следует] воздавать хвалу и благодарение имени Его, благословенного, каждое утро и говорить: "Блаженны мы, как хороша доля наша... и как прекрасно наследие наше"1, так же как человек веселится и радуется наследству, тому, что ему досталось большое богатство, для достижения которого он не трудился, так – и неизмеримо более того – мы должны радоваться нашему наследию, которое мы получили от наших праотцев, и это – [познание] единства истинного Б-га и [того, что] даже под землей нет ничего, кроме Него, и что это – Его жилище в нижних2.
И сказали о том наши мудрецы3: "Шестьсот тринадцать заповедей даны Израилю. Пришел Хавакук и свел их к одной, как написано: "А праведник верой своей будет жить"4", – как будто есть лишь одна заповедь – и это только вера, ибо только верой человек достигает исполнения 613 заповедей, а именно – когда сердце его будет веселиться и радоваться вере в единого Б-га предельной радостью, как будто есть у него только эта заповедь, и она одна – цель его сотворения и сотворения всех миров, тогда душа его, полная силы и витальности, порожденной этой великой радостью, высоко вознесется над всеми преградами, препятствующими исполнению всех 613 заповедей, – как над внутренними, так и над внешними.
И об этом сказано: "Верой своей будет жить" – именно "будет жить", подобно воскресению из мертвых, оживет душа его этой великой радостью. И радость эта удваивается еще и еще, ибо, кроме радости разумной души от близости ко Всевышнему и Его пребывания с ней,
וְעַל זֶה תִּיקְּנוּ לִיתֵּן שֶׁבַח וְהוֹדָיָה לִשְׁמוֹ יִתְבָּרֵךְ בְּכָל בֹּקֶר, וְלוֹמַר:
"אַשְׁרֵינוּ מַה טּוֹב חֶלְקֵנוּ וְכוּ' וּמַה יָפָה יְרוּשָּׁתֵנוּ",
כְּלוֹמַר, כְּמוֹ שֶׁהָאָדָם שָׂשׂ וְשָׂמֵחַ בִּירוּשָּׁה שֶׁנָּפְלָה לוֹ הוֹן עָתֵק שֶׁלֹּא עָמַל בּוֹ,
כֵּן וְיוֹתֵר מִכֵּן לְאֵין קֵץ, יֵשׁ לָנוּ לִשְׂמוֹחַ עַל יְרוּשָּׁתֵנוּ שֶׁהִנְחִילוּנוּ אֲבוֹתֵינוּ,
הוּא יִחוּד ה' הָאֲמִיתִּי, אֲשֶׁר אֲפִילוּ בָּאָרֶץ מִתַּחַת – אֵין עוֹד מִלְּבַדּוֹ, וְזוֹ הִיא דִּירָתוֹ בַּתַּחְתּוֹנִים.
וְזֶהוּ שֶׁאָמְרוּ רַבּוֹתֵינוּ־זִכְרוֹנָם־לִבְרָכָה: תַּרְיַ"ג מִצְוֹת נִיתְּנוּ לְיִשְׂרָאֵל, בָּא חֲבַקּוּק וְהֶעֱמִידָן עַל אַחַת, שֶׁנֶּאֱמַר: "וְצַדִּיק בֶּאֱמוּנָתוֹ יִחְיֶה",
כְּלוֹמַר, כְּאִלּוּ אֵינָהּ רַק מִצְוָה אַחַת, הִיא הָאֱמוּנָה לְבַדָּהּ, כִּי עַל יְדֵי הָאֱמוּנָה לְבַדָּהּ – יָבֹא לְקִיּוּם כָּל הַתַּרְיַ"ג מִצְוֹת.
דְּהַיְינוּ, כְּשֶׁיִּהְיֶה לִבּוֹ שָׂשׂ וְשָׂמֵחַ בֶּאֱמוּנָתוֹ בְּיִחוּד ה' בְּתַכְלִית הַשִּׂמְחָה, כְּאִלּוּ לֹא הָיְתָה עָלָיו רַק מִצְוָה זוֹ לְבַדָּהּ, וְהִיא לְבַדָּהּ תַּכְלִית בְּרִיאָתוֹ וּבְרִיאַת כָּל הָעוֹלָמוֹת –
הֲרֵי בְּכֹחַ וְחַיּוּת נַפְשׁוֹ בְּשִׂמְחָה רַבָּה זוֹ, תִּתְעַלֶּה נַפְשׁוֹ לְמַעְלָה מַּעְלָה, עַל כָּל הַמּוֹנְעִים קִיּוּם כָּל הַתַּרְיַ"ג מִצְוֹת מִבַּיִת וּמִחוּץ.
וְזֶהוּ שֶׁאָמַר "בֶּאֱמוּנָתוֹ יִחְיֶה" – "יִחְיֶה" דַּיְיקָא, כִּתְחִיַּית הַמֵּתִים, דֶּרֶךְ מָשָׁל, כָּךְ תִּחְיֶה נַפְשׁוֹ בְּשִׂמְחָה רַבָּה זוֹ.
וְהִיא שִׂמְחָה כְּפוּלָה וּמְכוּפֶּלֶת, כִּי מִלְּבַד שִׂמְחַת הַנֶּפֶשׁ הַמַּשְׂכֶּלֶת בְּקִרְבַת ה' וְדִירָתוֹ אִתּוֹ עִמּוֹ.