Это наслаждение испытывается мозгом мудрости и разумом, который наслаждается постижением Б-га и знанием Его в соответствии с уровнем интеллекта и мудрости человека. Это – элемент воды и "семена" "света посеянного"1 в святости Б-жественной души, превращающей в добро "воды" животной души, в которой прежде зарождалась жажда наслаждений этого мира. И как сказано в книге "Эц хаим", шаар 50, гл. 3 на основании того, что написано в книге "Зогар", – зло превращается в абсолютное добро, совершенно подобное врожденному, после того как человек снимает с себя нечистые одежды2 – удовольствия этого мира, в которые он облечен. И все остальные мидот сердца, порождаемые любовью и страхом, будут принадлежать только Б-гу; и сила речи в устах человека, и мысли в его мозгу будут наполнены только одеяниями мысли и речи Б-жественной души, то есть мыслью о Б-ге и Торе, и о том он говорит весь день, так что "уста не прерывают учения"; а сила действия в руках и во всех 248 членах его будет занята только исполнением заповедей, что является третьим одеянием Б-жественной души. Но животная душа человека, связанная со стороной "клипа", желает своего совершенного превращения на благо человеку, чтобы он ее пересилил и одержал над ней победу, как об этом говорится в притче о беспутной женщине, рассказанной в книге "3oгар"3.
וְהִיא הַנִּקְרֵאת בַּכָּתוּב: "אַהֲבָה בְּתַּעֲנוּגִים", לְהִתְעַנֵּג עַל ה' מֵעֵין עוֹלָם הַבָּא;
וְהָעֹנֶג – הוּא בְּמוֹחַ חָכְמָה וָשֵׂכֶל, הַמִּתְעַנֵּג בְּהַשְׂכָּלַת ה' וִידִיעָתוֹ, כְּפִי הַשָּׂגַת שִׂכְלוֹ וְחָכְמָתוֹ;
וְהוּא בְּחִינַת הַמַּיִם וְזֶרַע אוֹר זָרוּעַ שֶׁבִּקְדוּשַּׁת נֶפֶשׁ הָאֱלֹהִית,
הַמְהַפֶּכֶת לְטוֹב אֶת בְּחִינַת הַמַּיִם שֶׁבַּנֶּפֶשׁ הַבַּהֲמִית, שֶׁמֵּהֶם בָּאוּ תַּאֲוֹת תַּעֲנוּגֵי עוֹלָם הַזֶּה מִתְּחִלָּה;
וּכְמוֹ שֶׁכָּתוּב בְּעֵץ חַיִּים שַׁעַר נ' פֶּרֶק ג' בְּשֵׁם הַזֹּהַר, שֶׁהָרָע נֶהְפָּךְ לִהְיוֹת טוֹב גָּמוּר כְּמוֹ יֵצֶר טוֹב מַמָּשׁ, בְּהָסִיר "הַבְּגָדִים הַצּוֹאִים" מִמֶּנּוּ, שֶׁהֵם תַּעֲנוּגֵי עוֹלָם הַזֶּה שֶׁהוּא מְלוּבָּשׁ בָּהֶם.
וְכֵן שְׁאָר כָּל הַמִּדּוֹת שֶׁבַּלֵּב, שֶׁהֵן עַנְפֵי הַיִּרְאָה וְהָאַהֲבָה, יִהְיוּ לַה' לְבַדּוֹ.
וְכָל כֹּחַ הַדִּבּוּר שֶׁבַּפֶּה, וְהַמַּחֲשָׁבָה שֶׁבַּמּוֹחַ, יִהְיוּ מְמוּלָּאִים מִן לְבוּשֵׁי הַמַּחֲשָׁבָה וְהַדִּבּוּר שֶׁל נֶפֶשׁ הָאֱלֹהִית לְבַדָּהּ,
שֶׁהֵן מַחֲשֶׁבֶת ה' וְתוֹרָתוֹ, לִהְיוֹת שִׂיחָתוֹ כָּל הַיּוֹם, לָא פָסִיק פּוּמֵיהּ מִגִּירְסָא.
וְכֹחַ הַמַּעֲשִׂיי שֶׁבְּיָדָיו וּשְׁאָר רַמַ"ח אֵבָרָיו יִהְיֶה בְּמַעֲשֵׂה הַמִּצְוֹת לְבַד, שֶׁהוּא לְבוּשׁ הַשְּׁלִישִׁי שֶׁל נֶפֶשׁ הָאֱלֹהִית.
אַךְ נֶפֶשׁ הַבַּהֲמִית שֶׁמֵּהַקְּלִיפָּה, רְצוֹנָהּ לְהֵפֶךְ מַמָּשׁ –
לְטוֹבַת הָאָדָם שֶׁיִּתְגַּבֵּר עָלֶיהָ וִינַצְּחֶנָּה, כִּמְשַׁל הַזּוֹנָה שֶׁבַּזֹּהַר הַקָּדוֹשׁ: