В книге "Эц хаим" (и в "Шаар айихудим") сказано, что сосредоточивая свою мысль на духовных мирах, человек создает для своей [души уровня] нешама оболочку, [природа которой подобна Б-жественной природе самой Высшей души], тогда как, изучая Тору, [он создает оболочку души уровня руах. Более конкретно,] при изучении Мишны, связанной с миром Йецира, он создает оболочку для [души уровня] руах, [природа которой подобна природе сотворенной Всевышним] его [души уровня] руах, а при изучении Гмары, связанной с миром Бриа, создает оболочку [души уровня] руах для своей [души уровня] нешама. Это можно объяснить тем, что здесь речь идет о воздействии Торы, которую человек изучает в земном мире, на высшие миры. Однако сам Талмуд, данный на Синае, находится на уровне [души уровня] нешама, и именно поэтому изучение его очищает [душу уровня] руах; то же верно и относительно Мишны, связанной с миром Йецира. И даже если допустить, что [сама Мишна и Гмара], данные на Синае, находятся на уровне руах, [а не нешама] миров Бриа и Йецира, [Тора все-таки стоит выше ангелов]. Ведь известно, что всякий ангел в тот момент, когда он является посланцем свыше, называется именем Всевышнего, обитающего в нем в это время. Когда же он не является посланцем, у него есть другое, [свое собственное] имя, соответствующее образу его собственного служения Всевышнему, и в это время [ангел] возглашает: "Свят, свят, свят Г-сподь..."1. Это указывает на то, что имя Всевышнего непостижимо для него.

То же самое относится к Мишне, облекшейся в руах мира Йецира, и к Талмуду, облекшемуся в руах мира Бриа, - они посланцы Всевышнего. А именно: внешние аспекты сосудов сфиры Малхут в мире Ацилут облекаются в Талмуд, промежуточные [между внешними и внутренними аспектами] - в Мишну, а Талмуд и Мишна, [находящиеся в нашем мире], заключенные в [сосудах сфиры Малхут мира Ацилут], происходят из сфиры Йесод Лика Аба, а та в свою очередь восприняла их от сокровенной мудрости Великого Лика, в которую облекся свет Эйн Соф [- Всевышнего], благословен Он. Таким образом, свет Эйн Соф [- Всевышнего], благословен Он, - свет, который и есть имя Всевышнего, обитает в [душе уровня] руах миров Бриа, Йецира и Асия - в Танахе, Мишне, Талмуде. И когда человек изучает Тору, он притягивает свет Эйн Соф [- Всевышнего], благословен Он, в земной мир, чтобы этот мир был поглощен светом Всевышнего и растворился в нем, - и в этом состоит предназначение человека. Именно с этой целью занимался раби Шимон бар Йохай и все мудрецы Мишны открытой Торой - с тем, чтобы наполнить Б-жественным светом и очистить оболочку "клипат нога", ибо все время изгнания [в мире] властвует Древо [познания] добра и зла, как сказано: "Бывают времена, когда человек властвует над человеком [на свою беду]"2. Ведь для этого была создана вся иерархия миров: высший свет должен был излиться в низшие миры, и они стали обителью для него, чтобы тем самым возвыситься, достичь единства и позволить Единому [Б-гу] раскрыться в них. В отличие от этого, служение ангелов, связанное с любовью и трепетом, порождаемыми созерцанием, ни в коей степени не притягивает свет в низшие миры, но, напротив, - удаляет его. В связи с этим становится ясным, почему изучение Торы творит ангелов, - даже не проникнутое духовностью изучение, которое находится всего лишь на уровне руах, [а не нешама], ни в коей мере не относится к сфере Б-жественного света; дело в том, что хотя сам этот руах не принадлежит сфере Б-жественного, в нем обитает имя Всевышнего. Разумеющему будет достаточно сказанного.

וּמַה שֶּׁכָּתוּב בְּעֵץ חַיִּים (וְשַׁעַר הַיִּחוּדִים) שֶׁעַל־יְדֵי הַכַּוָּונָה נַעֲשֶׂה לְבוּשׁ נְשָׁמָה,

וְעַל־יְדֵי הַתּוֹרָה לְבוּשׁ רוּחַ דְּרוּחַ עַל־יְדֵי מִשְׁנָה דִיצִירָה, וְרוּחַ דִּנְשָׁמָה דִבְרִיאָה עַל־יְדֵי הַגְּמָרָא,

יֵשׁ לוֹמַר דְּהַיְינוּ דַוְקָא עַל־יְדֵי תּוֹרַת הָאָדָם בָּעוֹלָם הַזֶּה הָעוֹלָה לְמַעְלָה.

אֲבָל הַתַּלְמוּד עַצְמוֹ שֶׁנִּיתַּן בְּסִינַי הוּא בִּנְשָׁמָה,

וְלָכֵן הוּא מְבָרֵר הָרוּחַ,

וְכֵן בְּמִשְׁנָה דִיצִירָה.

וְאַף אִם תִּמְצָא לוֹמַר, שֶׁגַּם הַנִּיתָּן מִסִּינַי הוּא בְּרוּחַ דִּבְרִיאָה־יְצִירָה,

הֲרֵי נוֹדָע, שֶׁכָּל מַלְאָךְ שֶׁהוּא שָׁלִיחַ מִלְמַעְלָה, אֲזַי נִקְרָא בְּשֵׁם ה' מַמָּשׁ הַשּׁוֹכֵן בְּקִרְבּוֹ

מַה־שֶּׁאֵין־כֵּן כְּשֶׁאֵינוֹ שָׁלִיחַ יֵשׁ לוֹ שֵׁם אַחֵר כְּפִי עֲבוֹדָתוֹ,

וַאֲזַי קוֹרֵא "קָדוֹשׁ קָדוֹשׁ קָדוֹשׁ ה' כוּ'",

כְּלוֹמַר שֶׁשֵּׁם ה' מוּבְדָּל מִמֶּנּוּ,

וְכֵן הוּא מַמָּשׁ בִּבְחִינַת הִתְלַבְּשׁוּת הַתַּלְמוּד בִּבְחִינַת רוּחַ דִּבְרִיאָה, וְהַמִּשְׁנָה בְּרוּחַ דִיצִירָה,

הֵם שְׁלוּחֵי ה', דְּהַיְינוּ כֵּלִים דְּנוּקְבָא דַאֲצִילוּת,

הַחִיצוֹנִים בַּתַּלְמוּד, וְהָאֶמְצָעִים בַּמִּשְׁנָה,

אֲשֶׁר הַמִּשְׁנָה וְהַתַּלְמוּד שֶׁבָּהֶם נִמְשָׁכִים מִ"יסוֹד אַבָּא", הַמְקַבֵּל מֵ"חָכְמָה סְתִימָאָה" דַ"אֲרִיךְ אַנְפִּין", שֶׁבּוֹ מְלוּבָּשׁ אוֹר־אֵין־סוֹף בָּרוּךְ־הוּא,

וְנִמְצָא, שֶׁאוֹר־אֵין־סוֹף, הוּא שֵׁם ה', שׁוֹכֵן בְּרוּחַ דִּבְרִיאָה־יְצִירָה־עֲשִׂיָּה, בְּמִקְרָא וּמִשְׁנָה וְתַלְמוּד,

וּכְשֶׁהָאָדָם לוֹמֵד, מַמְשִׁיךְ אוֹר־אֵין־סוֹף בָּרוּךְ־הוּא בָּעוֹלָם הַזֶּה

לִהְיוֹת נִכְלָל וּבָטֵל בְּאוֹרוֹ יִתְבָּרֵךְ,

"כִּי זֶה כָּל הָאָדָם".

וְזֹאת הָיְתָה עֲבוֹדַת רַבִּי שִׁמְעוֹן בַּר יוֹחָאִי וְכָל הַתַּנָּאִים וְאַמוֹרָאִים בַּנִּגְלֶה,

לְהַמְשִׁיךְ אוֹרוֹ יִתְבָּרֵךְ, וּלְבָרֵר בֵּירוּרֵי נוֹגַהּ

כָּל מֶשֶׁךְ זְמַן הַגָּלוּת דְּשָׁלְטָא אִילָנָא דְּטוֹב וָרַע,

כְּמוֹ שֶׁכָּתוּב: "עֵת אֲשֶׁר שָׁלַט הָאָדָם בְּאָדָם כוּ'",

כִּי זֶהוּ תַּכְלִית הַהִשְׁתַּלְשְׁלוּת

שֶׁיֵּרֵד הָעֶלְיוֹן לְמַטָּה וְיִהְיֶה לוֹ דִּירָה בַּתַּחְתּוֹנִים,

כְּדֵי לְהַעֲלוֹתָן "לְמֶהֱוֵי אֶחָד בְּאֶחָד".

מַה־שֶּׁאֵין־כֵּן עֲבוֹדַת הַמַּלְאָכִים, דְּחִילוּ וּרְחִימוּ שִׂכְלִיִּים, אֵינָהּ בִּבְחִינַת הַמְשָׁכָה כְּלָל וּכְלָל, רַק הִסְתַּלְּקוּת כוּ'.

וּבָזֶה יוּבַן מַה שֶּׁנִּבְרָאִים מַלְאָכִים מֵאַיִן לְיֵשׁ עַל־יְדֵי עֵסֶק הַתּוֹרָה אֲפִילוּ שֶׁלֹּא בְכַוָּונָה,

שֶׁהוּא בְּחִינַת רוּחַ בִּלְבַד – שֶׁאֵינָהּ אֱלֹקוּת כְּלָל,

אֶלָּא לְפִי שֶׁאַף־עַל־פִּי־כֵן שֵׁם ה' שׁוֹכֵן וְכוּ',

וְדַי לַמֵּבִין: