Вторая душа, отличающая каждого еврея, – частица безграничной сущности Б-га свыше1. Как сказано: "И Ты вдохнул в ноздри его душу жизни"2, "И Ты вдохнул в меня"3. И как сказано в книге "Зогар"4: "Тот, кто с силой выдыхает воздух, изнутри выдыхает его". Что означает: из наиболее глубокой внутренней части себя самого – ибо глубоко внутренняя частица жизненной силы5 выходит из человека при выдыхании с силой. Так, обращаясь к сравнению, мы можем себе представить, каким образом души евреев возникли в Б-жественной мысли, – подобно тому, как сказано: "Мой сын первородный, Израиль"6, "Сыны вы Всевышнему, вашему Б-гу"7. То есть так же, как сын происходит от мозга отца, так, [все еще пользуясь сравнением], душа каждого еврея возникла в Его мысли и мудрости, благословен Он, а "Он мудр, но непостижимой мудростью8, но Он и Его мудрость едины". И, как пишет Рамбам*, "Он – Знание и Он – Знающий и т. д."9.

Примечание.

С ним согласны и мудрецы Кабалы, как говорится об этом в книге "Пардес" раби Моше Кордоверо. А также, согласно Кабале раби Ицхака Лурии, это верно, если говорить о ступени, на которой свет Эйн Софа10 после прохождения многочисленных стадий самоограничения облекается в сосуды рациональных категорий Хабад11 в мире Ацилут12, но не выше мира Ацилут. И, как сказано в другом месте, Эйн Соф бесконечно выше сути и категории Хабад, которая по отношению к Нему является как бы физическим действием, что выражено в словах псалма: "Ты все мудростью сделал"13.

И полностью это постичь человек не в состоянии14 и т. д., как написано: "Разве может Б-га найти испытатель?"15, а также: "Ибо мысли Мои – не ваши мысли"16 и т. д.

И хотя существует бесчисленное множество видов и уровней душ, одна выше другой, например, великие души праотцев и Моше, нашего учителя, несравненно выше душ нашего поколения, которое живет в период, предшествующий приходу Машиаха17, так что по сравнению с первыми они подобны пятам ног в сравнении с головой и мозгом; и подобным образом в каждом поколении есть главы еврейского народа, души которых представляют собой голову и мозг по отношению к массе народа и людям, несведущим в Торе; и таким же образом души относятся к душам, ведь каждая душа заключает в себе ступени нефеш, руах и нешама18 - все корни всех ступеней нефеш, руах и нешама, начиная с вершины всех ступеней и до самой нижней ступени душ, облеченных в теле несведущих в Торе и самых незначительных людей, как бы происходят от верхнего интеллекта19, то есть высшей мудрости.

Можно это сравнить с происхождением сына от мозга отца. Даже ногти его ног образовались из той же капли семени вследствие девятимесячного пребывания ее в материнской утробе и поступенного спуска вниз, от ступени к ступени, изменения и образования из нее ногтей. И несмотря на это, она все еще тесно связана и едина удивительным и неразрывным единством со своей исходной сутью и сущностью, которой она обладала, когда была каплей мозга отца. Но и теперь, в сыне, ногти получают питание и жизненную силу от мозга, находящегося в голове. Как сказано в Гмаре (Нида, там же): "Белок, из которого образуются кровеносные сосуды, кости и ногти"20 (и в книге "Эц хаим", "Шаар ахашмаль", при обсуждении тайны облачений Адама в Ган Эдене сказано, что облачением его были ногти21, образованные от мозга Твуна22).

С помощью подобного сравнения можно себе отчасти представить, как от корня всех нефеш, руах и нешама всех душ евреев, взятых в целом, который находится наверху и спускается вниз, от ступени к ступени, через поступенное нисхождение миров Абиа23 от Его Б-жественной мудрости, благословен Он, и в соответствии с выражением "Ты все мудростью сделал"24, образовались нефеш, руах и нешама людей, несведущих в Торе и самых незначительных. Но и теперь они все еще тесно связаны и едины удивительным и неразрывным единством со своей исходной сутью и сущностью – проистечением высшей мудрости. Ибо нефеш, руах и нешама несведущих в Торе людей получают питание и жизненную силу25 от нефеш, руах и нешама праведных и мудрых глав народа своего поколения.

В связи с этим становится понятным, в каком смысле наши мудрецы утверждают, что в словах "И быть приверженным Ему"26 приверженность ученым Торы связана с приверженностью самой Шхине27. Через приверженность ученым Торы нефеш, руах и нешама людей, несведущих в Торе, вступают в тесную связь и единение со своей исходной сутью и корнем в высшей мудрости, а "Он и Его мудрость едины"28 и "Он – Знание и т. д.". (А грешники и восстающие против ученых Торы питают свои нефеш, руах и нешама от "задней стороны"29 - нефеш, руах и нешама ученых Торы.)

Что касается упоминания в книгах "Зогар" и "Зогар хадаш"30 - о том, что человеку важнее всего освятить себя в момент брачного единения, чего не соблюдают несведущие и т. д., здесь имеется в виду, что нет такой нефеш, руах и нешама, которая не обладала бы одеянием, происходящим от сущности отца и матери31. Все заповеди человек исполняет под влиянием этого одеяния и т. д. и даже мера изобилия, даруемая ему небом, – все ему дается посредством этого одеяния. И если человек освящает себя в момент брачного единения, он сообщает святое одеяние душе своего сына. Даже когда речь идет об очень высокой душе, ей также необходимо освящение отца и т. д. Но что касается самой души – может иногда человек, обладающий бесконечно высокой душой, быть сыном человека презренного и низкого и т. д., как пишет об этом рабби Ицхак Лурия, благословенной памяти, в своей книге "Ликутей Тора", в главе "Ваера", и в "Таамей мицвот", в главе "Брейшит".

פרק ב

וְנֶפֶשׁ הַשֵּׁנִית בְּיִשְׂרָאֵל, הִיא חֵלֶק אֱלוֹהַּ מִמַּעַל מַמָּשׁ,

כְּמוֹ שֶׁכָּתוּב: "וַיִּפַּח בְּאַפָּיו נִשְׁמַת חַיִּים",

וְ"אַתָּה נָפַחְתָּ בִּי",

וּכְמוֹ שֶׁכָּתוּב בַּזֹּהַר, מַאן דְּנָפַח מִתּוֹכֵיהּ נָפַח, פֵּירוּשׁ, מִתּוֹכִיּוּתוֹ וּמִפְּנִימִיּוּתוֹ,

שֶׁתּוֹכִיּוּת וּפְנִימִיּוּת הַחַיּוּת שֶׁבָּאָדָם מוֹצִיא בִּנְפִיחָתוֹ בְּכֹחַ:

כָּךְ, עַל דֶּרֶךְ מָשָׁל, נִשְׁמוֹת יִשְׂרָאֵל עָלוּ בְּמַחֲשָׁבָה,

כְּדִכְתִיב: "בְּנִי בְכוֹרִי יִשְׂרָאֵל",

"בָּנִים אַתֶּם לַה' אֱלֹהֵיכֶם"

פֵּירוּשׁ, כְּמוֹ שֶׁהַבֵּן נִמְשָׁךְ מִמּוֹחַ הָאָב,

כָּךְ כִּבְיָכוֹל נִשְׁמַת כָּל אִישׁ יִשְׂרָאֵל נִמְשְׁכָה מִמַּחֲשַׁבְתּוֹ וְחָכְמָתוֹ יִתְבָּרֵךְ,

דְּאִיהוּ חַכִּים וְלָא בְחָכְמָה יְדִיעָא, אֶלָּא הוּא וְחָכְמָתוֹ אֶחָד,

וּכְמוֹ שֶׁכָּתַב הָרַמְבַּ"ם, שֶׁהוּא הַמַּדָּע וְהוּא הַיּוֹדֵעַ כוּ',

וְדָבָר זֶה אֵין בִּיכוֹלֶת הָאָדָם לַהֲבִינוֹ עַל בּוּרְיוֹ כוּ',

כְּדִכְתִיב: "הַחֵקֶר אֱלוֹהַּ תִּמְצָא", וּכְתִיב: "כִּי לֹא מַחְשְׁבוֹתַי מַחְשְׁבוֹתֵיכֶם וְגוֹ'".

וְהוֹדוּ לוֹ חַכְמֵי הַקַּבָּלָה, כְּמוֹ שֶׁכָּתוּב בַּפַּרְדֵּס מֵהָרַמַ"ק.

וְגַם לְפִי קַבָּלַת הָאֲרִ"י זִכְרוֹנוֹ לִבְרָכָה יַצִּיבָא מִילְּתָא,

בְּסוֹד הִתְלַבְּשׁוּת אוֹר־אֵין־סוֹף בָּרוּךְ־הוּא, ﬠַל־יְדֵי צִמְצוּמִים רַבִּים, בְּכֵלִים דְּחָכְמָה־בִּינָה־דַּﬠַת דַּאֲצִילוּת,

אַךְ לֹא לְמַﬠְלָה מֵהָאֲצִילוּת,

וּכְמוֹ שֶׁכָּתוּב בְּמָקוֹם אַחֵר, שֶׁאֵין־סוֹף־בָּרוּךְ־הוּא מְרוֹמָם וּמִתְנַשֵּׂא רוֹמְמוּת אֵין קֵץ, לְמַﬠְלָה מַּﬠְלָה מִמַּהוּת וּבְחִינַת חָכְמָה־בִּינָה־דַּﬠַת,

ﬠַד שֶׁמַּהוּת וּבְחִינַת חָכְמָה־בִּינָה־דַּﬠַת נֶחְשֶׁבֶת כַּﬠֲשִׂיָּיה גוּפָנִיִּית אֶצְלוֹ יִתְבָּרֵךְ,

כְּמוֹ שֶׁכָּתוּב: "כּוּלָּם בְּחָכְמָה ﬠָשִׂיתָ":

וְאַף שֶׁיֵּשׁ רִבְבוֹת מִינֵי חִלּוּקֵי מַדְרֵגוֹת בַּנְּשָׁמוֹת, גָּבוֹהַּ מֵעַל גָּבוֹהַּ לְאֵין קֵץ,

כְּמוֹ גּוֹדֶל מַעֲלַת נִשְׁמוֹת הָאָבוֹת וּמֹשֶׁה רַבֵּינוּ עֲלֵיהֶם־הַשָּׁלוֹם, עַל נִשְׁמוֹת דּוֹרוֹתֵינוּ אֵלֶּה דְּעִקְבֵי מְשִׁיחָא,

שֶׁהֵם בְּחִינַת עֲקֵבַיִים מַמָּשׁ לְגַבֵּי הַמּוֹחַ וְהָרֹאשׁ;

וְכֵן בְּכָל דּוֹר וָדוֹר יֵשׁ רָאשֵׁי אַלְפֵי יִשְׂרָאֵל, שֶׁנִּשְׁמוֹתֵיהֶם הֵם בְּחִינַת רֹאשׁ וּמוֹחַ לְגַבֵּי נִשְׁמוֹת הֶהָמוֹן וְעַמֵּי הָאָרֶץ;

וְכֵן נְפָשׁוֹת לְגַבֵּי נְפָשׁוֹת, כִּי כָּל נֶפֶשׁ כְּלוּלָה מִנֶּפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה.

מִכָּל מָקוֹם, שֹׁרֶשׁ כָּל הַנֶּפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה כּוּלָּם, מֵרֹאשׁ כָּל הַמַּדְרֵיגוֹת עַד סוֹף כָּל דַּרְגִין, הַמְלוּבָּשׁ בְּגוּף עַמֵּי הָאָרֶץ וְקַל שֶׁבְּקַלִים,

נִמְשָׁךְ מִמּוֹחַ הָעֶלְיוֹן, שֶׁהִיא חָכְמָה עִילָּאָה כִּבְיָכוֹל.

כִּמְשַׁל הַבֵּן הַנִּמְשָׁךְ מִמּוֹחַ הָאָב, שֶׁאֲפִילוּ צִפָּרְנֵי רַגְלָיו נִתְהַוּוּ מִטִּפָּה זוֹ מַמָּשׁ,

עַל יְדֵי שְׁהִיָּיתָהּ תִּשְׁעָה חֳדָשִׁים בְּבֶטֶן הָאֵם, וְיָרְדָה מִמַּדְרֵגָה לְמַדְרֵגָה, לְהִשְׁתַּנּוֹת וּלְהִתְהַוּוֹת מִמֶּנָּה צִפָּרְנַיִם.

וְעִם כָּל זֶה, עוֹדֶנָּה קְשׁוּרָה וּמְיוּחֶדֶת בְּיִחוּד נִפְלָא וְעָצוּם בְּמַהוּתָהּ וְעַצְמוּתָהּ הָרִאשׁוֹן שֶׁהָיְתָה טִפַּת מוֹחַ הָאָב;

וְגַם עַכְשָׁיו בַּבֵּן, יְנִיקַת הַצִּפָּרְנַיִם וְחַיּוּתָם נִמְשֶׁכֶת מֵהַמּוֹחַ שֶׁבָּרֹאשׁ;

כִּדְאִיתָא בַּגְּמָרָא [נִדָּה שָׁם]: "לוֹבֶן, שֶׁמִּמֶּנּוּ גִּידִים וַעֲצָמוֹת וְצִפָּרְנַיִם"

[וּכְמוֹ שֶׁכָּתוּב בְּעֵץ חַיִּים שַׁעַר הַחַשְׁמַל, בְּסוֹד לְבוּשִׁים שֶׁל אָדָם הָרִאשׁוֹן בְּגַן עֵדֶן,

שֶׁהָיוּ צִפָּרְנַיִם מִבְּחִינַת מוֹחַ תְּבוּנָה].

וְכָכָה מַמָּשׁ, כִּבְיָכוֹל, בְּשֹׁרֶשׁ כָּל הַנֶּפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה שֶׁל כְּלָלוּת יִשְׂרָאֵל לְמַעְלָה,

בִּירִידָתוֹ מִמַּדְרֵגָה לְמַדְרֵגָה עַל יְדֵי הִשְׁתַּלְשְׁלוּת הָעוֹלָמוֹת אֲצִילוּת־בְּרִיאָה־יְצִירָה־עֲשִׂיָּה מֵחָכְמָתוֹ יִתְבָּרֵךְ,

כְּדִכְתִיב: "כּוּלָּם בְּחָכְמָה עָשִׂיתָ",

נִתְהַוּוּ מִמֶּנּוּ נֶפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה שֶׁל עַמֵּי הָאָרֶץ וּפְחוּתֵי הָעֵרֶךְ.

וְעִם כָּל זֶה, עוֹדֶינָה קְשׁוּרוֹת וּמְיוּחָדוֹת בְּיִחוּד נִפְלָא וְעָצוּם בְּמַהוּתָן וְעַצְמוּתָן הָרִאשׁוֹן, שֶׁהִיא הַמְשָׁכַת חָכְמָה עִילָּאָה,

כִּי יְנִיקַת וְחַיּוּת נֶפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה שֶׁל עַמֵּי הָאָרֶץ, הוּא מִנֶּפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה שֶׁל הַצַּדִּיקִים וְהַחֲכָמִים רָאשֵׁי בְּנֵי יִשְׂרָאֵל שֶׁבְּדוֹרָם:

וּבָזֶה יוּבַן מַאֲמַר רַבּוֹתֵינוּ־זִכְרוֹנָם־לִבְרָכָה עַל פָּסוּק: "וּלְדָבְקָה בוֹ" – שֶׁכָּל הַדָּבֵק בְּתַלְמִידֵי חֲכָמִים, מַעֲלֶה עָלָיו הַכָּתוּב כְּאִלּוּ נִדְבַּק בַּשְּׁכִינָה מַמָּשׁ,

כִּי עַל יְדֵי דְּבִיקָה בְּתַלְמִידֵי חֲכָמִים, קְשׁוּרוֹת נֶפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה שֶׁל עַמֵּי הָאָרֶץ וּמְיוּחָדוֹת בְּמַהוּתָן הָרִאשׁוֹן וְשָׁרְשָׁם שֶׁבְּחָכְמָה עִילָּאָה,

שֶׁהוּא יִתְבָּרֵךְ וְחָכְמָתוֹ אֶחָד, וְהוּא הַמַּדָּע כוּ'.

[וְהַפּוֹשְׁעִים וּמוֹרְדִים בְּתַלְמִידֵי חֲכָמִים –

יְנִיקַת נֶפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה שֶׁלָּהֶם מִבְּחִינַת אֲחוֹרַיִים שֶׁל נֶפֶשׁ רוּחַ וְנִשְׁמַת תַּלְמִידֵי חֲכָמִים].

וּמַה שֶּׁכָּתוּב בַּזֹּהַר וּבְזֹהַר חָדָשׁ, שֶׁהָעִיקָּר תָּלוּי שֶׁיְּקַדֵּשׁ עַצְמוֹ בִּשְׁעַת תַּשְׁמִישׁ דַּוְוקָא,

מַה שֶּׁאֵין כֵּן בְּנֵי עַמֵּי הָאָרֶץ כוּ',

הַיְינוּ, מִשּׁוּם שֶׁאֵין לְךָ נֶפֶשׁ רוּחַ וּנְשָׁמָה שֶׁאֵין לָהּ לְבוּשׁ מִנֶּפֶשׁ דְּעַצְמוּת אָבִיו וְאִמּוֹ,

וְכָל הַמִּצְוֹת שֶׁעוֹשֶׂה – הַכֹּל עַל יְדֵי אוֹתוֹ הַלְּבוּשׁ כוּ', וַאֲפִילוּ הַשֶּׁפַע שֶׁנּוֹתְנִים לוֹ מִן הַשָּׁמַיִם – הַכֹּל עַל יְדֵי לְבוּשׁ זֶה,

וְאִם יְקַדֵּשׁ אֶת עַצְמוֹ – יַמְשִׁיךְ לְבוּשׁ קָדוֹשׁ לְנִשְׁמַת בְּנוֹ,

וַאֲפִילוּ הִיא נְשָׁמָה גְדוֹלָה, צְרִיכָה לְקִידּוּשׁ אָבִיו כוּ'.

אֲבָל הַנְּשָׁמָה עַצְמָהּ, הִנֵּה לִפְעָמִים נִשְׁמַת אָדָם גָּבוֹהַּ לְאֵין קֵץ, בָּא לִהְיוֹת בְּנוֹ שֶׁל אָדָם נִבְזֶה וְשָׁפָל כוּ',

כְּמוֹ שֶׁכָּתַב הָאֲרִ"י זִכְרוֹנוֹ לִבְרָכָה כָּל זֶה בְּ"לִיקּוּטֵי תּוֹרָה" פָּרָשַׁת וַיֵּרָא וּבְטַעֲמֵי מִצְוֹת פָּרָשַׁת בְּרֵאשִׁית: